1969

ПЕРВООТКРЫВАТЕЛЬ

Где я только не побывал... Впрочем, я много где еще не побывал: я не был в Нью-Йорке, о чем не жалею, я не был на Луне, о чем жалею, я даже не был в Одессе и Жмеринке. Зато в мае был во Львове, на 3 Всесоюзном вулканологическом совещании, с 11 по 13 июня - в Якутске, в Якутском филиале АН СССР (дважды), в Ленском речном пароходстве у самого Павла Никандровича, в Якутском геологическом управлении, у секретаря Якутского обкома КПСС, в Институте мерзлотоведения, на "даче" у Якупова; в Иркутске - в КаГеБэ, в Иркутском обкоме КПСС, в Интуристе, подремал в кресле гостиницы "Ангара" под очень симпатичной картиной во всю стену, сделанной из бересты, в Иркутском Академгородке, в частности, в Институте земной коры, на закуску беседовал с Председателем Восточно-Сибирского филиала СО АН СССР, долго проторчал за билетами на самолет (следует учесть, что билетов на самолет Иркутск-Москва на 13-е вообще не было, а я достал!); в июле отправился в рейс на "Академике Курчатове". Калейдоскоп.

Итак, Львов. - Как пройти на улицу Щербакова?

- Я без понятия.

- Как пройти на улицу Щербакова?

- Я бы сказал, но я нездешний...

Изогнутые узкие улицы, совсем не похожие на кривые переулки Москвы. Красивые элегантные, европейские дома. Много церквей. Униатский храм святого Юрия, католический кафедральный собор, много других. Много действующих. Шептицкий похоронен. "Высокий замок". С этой горы превосходный вид на город, но неполноценный, нет реки, и вид города много теряет. Подъем на "Высокий замок" (основание горы) начинается близ Оперного театра - впечатляет. Рядом скверик, почти на всех скамейках играют в шахматы. С другой стороны здания театра большой сквер с огромными кленами и каштанами. Здесь на скамьях тоже играют, но исключительно в шашки. "Рынок", напоминает рынок Старого Мяста Варшавы, но здесь это - настоящее, первозданное, а не восстановленное. Жители - величайшие патриоты и жуткие злобные националисты. По многим пунктам Львов на втором месте (претендовать на первое не рискуют). Водивший меня по городу львовский геолог говорит:

-Население Львова около миллиона, но официально пишут - около 600 тысяч.

-???

-Ну, там военные, студенты не считаются - они же чужие, не прописанные...

-Типично "патриотическая" оценка.

-Нет, говорит он, хозяина настоящего.

-А кто был хозяином раньше?

-Поляки, австрийцы.

-Вы, украинец, и при тех хозяевах Вас в приличный бы дом не пустили, не говоря уж о высшем образовании.

-Конечно, это так, но то были настоящие хозяева и порядок был.

Черт знает, какие-то холопские рассуждения...

На заседаниях скучно. Большинство докладчиков считают делом чести урвать больше времени, чем им отведено, даже читающие по написанному не укладываются. Уж, казалось бы, написанное можно подогнать тютелька в тютельку. Многие бубнят, косноязычны, не умеют "говорить в микрофон". Пример из выступления одного из руководителей совещания (Малеев) - По поручению... мне поручено организовать... организацию оргкомитета...

...Сейчас наступает вечер 13 июня, а я уже два часа как лечу в Москву. Вот это да! Самому не верится. Когда я спал? Я не спал, я в это время перелетал из Москвы в Якутск, из Якутска в Иркутск, и снова лечу в Москву, удирая от ночи. Таким образом, есть надежда, что эту ночь я посплю или, по крайней мере, полежу в кровати. Кстати, из Якутска в Иркутск я летел лежа, нахально захватив в АН-10 последний ряд кресел, что у задней стены, а они образуют сплошной шикарный диван. Благодать, но не спалось. Так уж, закон свинства. Выдумывал что-то насчет кислорода и откуда в магме берутся титаномагнетиты, что-то про гармошку из времени, т.е. не палеомагнитные зоны имеют разную продолжительность, а гармошка из времени, а зоны в разных масштабах времени одинаковые... Во, чушь!

Якутск - ужасная дыра. Вот ведь до чего неухоженный город. Хуже самых заштатных поселков Колымы. Магадан против него просто красавец-город. А ведь Магадан - город конъюнктуры. Упади резко добыча, и город пропал. Якутск же старый (исторический) город, столица огромной по территории и богатой недрами республики! Т.е. и он зависит, конечно, от конъюнктуры, но в гораздо меньшей степени. Кстати, о конъюнктуре, Якутск (точнее, Якутия) - единственный поставщик алмазов, крупный поставщик золота и олова, в Якутии теперь своя энергетическая база - есть газ, будет конечно нефть. И Якутия не имеет "лица" - столицы яркой, с национальными чертами и одновременно настоящий современный город. Его нет. Строят страшно медленно, но зато плохо. И вот после Якутска Иркутск - это совсем другое дело, даже погода. В Якутске жара, зной, пыль, почти нет зелени, так что-то чахлое (хотя рядом с городом прекрасный сосновый и лиственный лес с комарами)...

Иркутск, раннее утро, +3 градуса! Тишь. Днем тепло, солнечно, но не знойно и не пыльно. Зелень! Многие деревья подстрижены в форме шара. Очень много аллей из яблонь и они цветут! В центральной части города красивые старые каменные дома. Все невысокие. Повыше стали строить только недавно. Так что летом город выглядит очень приятно. Площадь Ленина - это просторный большой сквер.

Пока летел в Якутск, встретил в Свердловске парня из Центральной комплексной тематической экспедиции СВГУ (забыл, как его зовут). Потом мы сели в Красноярске и я уже не удивился, встретив В.Г.Гольдмана, просто порадовался. В Якутске перед вылетом в Иркутск встретил земляка-колымчанина - только освободился и летел на "материк". За время долгого сидения (больше пяти часов ожидания) земляк разоткровенничался, узнав, что и я бывший колымчанин, да и не очень трезв был (он, я же был несколько одурманен, так как больше суток толком не спал), долго делился со мной "мыслями", кажется, решил "завязать". Говорит, лагеря теперь - просто вторая армия, порядок, занятия, политучеба, практически никаких мужиков, воров, сук, просто не верится. Я помню совсем другие лагеря... Он даже в побеге был, из-за чего лишних два года отсидел. И если там так все хорошо, зачем же бежать??

...А в гостинице "Ангара" почему-то уйма разных генералов. Никогда не думал, что их сразу в одном месте так много может быть. А они все выходили и выходили. Поговорят, поговорят и куда-то разъезжаются. И почти как в старых романах, только в современном оформлении: у телефона дежурит молодой курсантик и время от времени выкликает в телефон: "Карета графа..." то бишь "Товарищ генерал, Ваша машина номер такой-разэтакий подана..." Генерал из номера являются. А полковников, так видимо-невидимо, на подполковников я и не смотрел, так мелочь какая-то путается... Знакомых в Иркутске не встретил. Странно.

Теперь после Львовско-Якутско-Иркутской прелюдии - в рейс на "Академике Курчатове".

Я не плавал на "Академике Курчатове", не был в Атлантике, не был в Калининграде, не был в Литве. Так что даже глазеть в окно поезда любопытно...

...Рена с Тамарой остались на перроне, вот уж их и не видно... Перхушково... Одинцово... вдруг мелькнул один особняк, другой, а кругом или городские коробки или современные дачки... дачные места... Мелькают, мелькают дома, люди... у мотоцикла возится парень, рядом еще двое-трое сочувствующих... грустная девушка, опустив голову, идет возле дома... девочка с велосипедом... кто-то машет рукой поезду... ярко-желтое солнце садится... дома все реже... чаще деревья... ромашки, много ромашек, очень люблю ромашки, надо бы возле дома посеять побольше ромашек... Стало грустно, смотрю на зелень и стараюсь ни о чем не думать... В купе попал, где одни женщины, а в соседнем - картина обратная. Осчастливил девушку, уступив ей нижнее место в своем "женском" купе, а сам перебрался в соседнее "мужское". Новые соседи - офицер в штатском (по выправке и разговору сразу ясно), солдат в штатском из отпуска едет, и третий - мой коллега - начальник изыскательской партии, инженерно-изыскательские и геодезические работы под проводную связь - специальный большущий проектный институт министерства связи этим занимается. Он сразу видно - полевик: чемоданчик, в котором все есть - от книги для чтения (Гиляровский), какие-то документы, до продуктов и баночки с солью. Последняя сразу и сказала мне - свой едет. Больше всего мы с ним и разговариваем, точнее он рассказывает. Как обычно в дороге, люди много откровенничают, не представляясь...

Поезд паршивый, нет вагона-ресторана, а стоит очень мало на станциях, хотя остановок много, нет яркого света в купе (одна желтая тускло-желтая лампочка, чтобы увидеть куда лечь и все), нет сахара к чаю, да и нет чая, один кипяток...

...Литва... остановки в Вильнюсе, Каунасе. Естественно, ничего не увидел. Вышел в город - кругом говорят... по-литовски! Впрочем, точнее сказать - не по-русски... острые гребни крыш, красная черепица, часто красные дома...

Стало почему-то ужасно тоскливо...

Без приключений с вокзала Калининграда добрался на корабль, всего час простояв в очереди на такси. На "Курчатове" каюта на двоих. Кормят-поят, в кают-компании очень чинно: "приятного аппетита", "разрешите", "позвольте", "благодарю" и т.д. Чистота. Вторая столовая для люда "попроще" и порядки попроще. В кают-компании стоит телевизор. Может, удастся посмотреть футбол - 11-го играют Спартак и Динамо (Тбилиси).

Разложил барахло, книги и прочее по всяким удобным местам. Спал отлично, хоть и без "кондишена". А утром начались оргдела. Перегружали, выясняли, перегрузили, начали устанавливать аппаратуру, но так и не выяснили... в частности, плывем мы или не плывем... А тут еще кабель для магнитометра "уплыл" по ошибке на "Менделееве", это три здоровенных барабана. Должны срочно привезти из Москвы новый кабель... Уже не скучно...

Калининград - просторный город, зелени порядочно. Архитектура "типичная" последних лет. Остатки прусской архитектуры ...руины прусского, а затем тевтонского дворца со стенами огромной толщины, руины кафедрального собора-крепости - готика и мощнейшие стены. У стены могила ИММАНУИЛА КАНТА. Треугольная гранитная призма лежит на плоских гранитных плитах, окружена прямоугольником квадратных колонн, соединенных цепями... Почему цепи?

В городе очень мало старых немецких зданий. А Кенигсберг, оказывается, в 1758-1762 (?) был русским генерал-губернаторством, а генерал-губернатором был Суворов-папа.

Биржа труда - серое мрачное здание, выглядит внушительно - наложенные друг на друга прямоугольники-ступени, врезанные колонны (барельеф), львы. С фасада круглые колонны. Одна сторона дома уходит в воду реки - прямо Венеция. На доме ямки, выбоины - следы осколков снарядов, пуль. Вдруг на колонне косая надпись:

ЗДЕСЬ

БЫЛ

КОСТЯ

НИКИТИН

3.V.1945

УРА!!

Липовые аллеи, огромные каштаны и целые каштановые аллеи.

10 июля оправил телеграмму с адресом. Вдруг выяснилось, что мы на два дня ИДЕМ (а не едем! ездят на колесах) в Таллин грузить взрывчатку.

11 июля где-то добыли взамен умыкнутого старый кабель - на всякий случай, если из Москвы не пришлют хороший.

Немножко смотрели Таллин, оформили в темпе "бумаги" на получение морского паспорта. Происходило это так: утро на корабле начинается сообщением по радио (спикеру) числа и вообще. Затем - пора завтракать. После завтрака - опять по радио - объявили фамилии - сдать паспорта для оформления "судовой роли" и т.п. - ИДЕМ в Таллин в 12 часов. Ладно, сдали. И поехали в город оформить необходимые бумажки для получения морского паспорта. А выехать в город из порта совсем непросто, особенно если спешишь. Нам повезло - поймали "козлика" (ГАЗ-69). В отделе кадров с нами даже разговаривать не стали - для оформления нужен паспорт. Помчались обратно (опять повезло - шел грузовик с барахлом "Курчатова"), уговорили зам.начальника экспедиции Шихватова (фигурирует в песне "Итак мы едем на "Курчатов", где зам по АХЧ Шихватов...") - на часик вернуть наши паспорта. Опять примчались в отдел кадров и - ура - оформили. В 11 часов я был снова на корабле... до отхода один час... А в 12 часов объявили по радио: выход в Таллин откладывается на завтра до 17.00! Еще через полчаса: всем не расходиться с корабля. Еще минут через десять: не расходиться, возможно, уйдем сегодня! Еще немного погодя: никому не уходить без ведома начальства - в 19.00 уходим в Таллин! ...Знакомая картина - почти как в авиации.

Вечером, под бурные крики болельщиков (смотрели матч Спартак-Динамо тбилисское) тихо отвалили, тихо по каналу отправились к Балтийскому морю. Плывем по узкому каналу - тихая вода, как зеркало, разбегающиеся от корабля волны бегут по берегу, по берегам - лес, тростники, круглые деревья и поляны с гуляющими коровками, как на средневековых пасторальных картинках... Огромный белый океанский лайнер бесшумно скользит... в лесу! Заходит солнце. Кажется, кончилась первая часть неразберихи. Еще не в рейсе, но куда-то плывем - уже порядок. Можно и за работу.

13 июля. Сегодня утром (или ночью, я в это время спал) пришли в Таллиннскую бухту. Я написал ПРИШЛИ, а не ПРИЕХАЛИ - начинаю осваиваться - различаю палубу и этаж, каюту и комнату и т.п.; понемногу перестаю плутать на корабле, почти запросто попадаю в лабораторию, а не кают-компанию и вообще ПОЧТИ ИЗ ЛЮБОГО МЕСТА НА СУДНЕ МОГУ ПРИЙТИ В СВОЮ КАЮТУ, даже никого по пути не спрашивая; а сколько раз я забредал неожиданно в какие-то тупики...; в столовой, то бишь кают-компании я почти всегда уже говорю, входя, «приятного аппетита».

Мне чрезвычайно повезло - я питаюсь во второй смене!

В кают-компании вывешен "железный" распорядок - где чье место и режим дня: Подъем - 7 часов (с ума сойти!)

Завтрак - 7.30 - 1 смена

8.00 - 2 смена Обед 11.30 - 1 смена

12.00 - 2 смена Чай (!!) 15.30 - 1 смена

16.00 - 2 смена Ужин 19.30 - 1 смена

20.00 - 2 смена

Так что я встаю, когда первой смене кричат по радио "Пора завтракать" (точнее, не кричат, а со смаком сочный бас - особенно в обед - с аппетитом произносит "Пора обедать!", чувствуется, что он при этом даже слюнку глотает, и тут же без перерыва совсем другим официально-требовательным голосом "Иванову-Петрову-Сидорову зайти к старшему помощнику" или что-нибудь в этом роде; спикер выключать нельзя, так что все эти объявления слушаем весь день (ночью дежурные, извиняюсь, ВАХТЕННЫЕ спикером пользуются только в исключительных случаях).

Пишу, а в иллюминатор, наконец, заглянуло солнышко. Два дня было пасмурно... А Таллиннская бухта приятная. Особенно возвышающаяся часть старого города с разными средневеково-готическими башнями и башенками. В порт нас пока не пускают, стоим на рейде.

15 июля. После очередной серии перекоманд (уходить-не уходить на берег), в 15.00 нас отпускают (конечно, предварительно причалив). Отправились гулять по городу (увольнение до 20.00! и не шутите).

Город - просто прелесть. Маленький уютный исторический музей с кучей парков... Морские ворота Таллинна: серая стена, крупная арка, "коренастая" круглая башня с плоским верхом - Толстая Маргарита. Замок Томиса, церковь Оливесте, Ратуша со Старым Томасом на верхушке, башня Длинный Герман, крепостные стены, сливающиеся с обнажениями естественных коренных пород, подъемы, спуски, причудливо изогнутые узкие улички, круглые серые башни с красными конусами черепичных крыш. Изумительно. Ничего подобного я не видел. Тихо, спокойно, несколько гортанный говор с большим количеством гласных...

Вернулся, как "приказано" к 20.00, но погрузка отменена, и мы вновь сбегаем в город. Примерно к 23 часам город практически полностью вымирает, гуляют отдельные парочки, в парках кое-где гуляет молодежь, и бродят, глазея, "иностранцы вроде меня. Примерно, в начале первого ночи небольшой поток расходящихся из ресторанов. Таких очень мало, т.к. подавляющая часть ресторанов закрывается в десять!

Многие говорят об ощущении, что мы за границей. В общем, так оно и есть - это совсем не Россия, все здесь очень "свое". Ощущение, что и за стенами домов люди живут как-то не так, не как в сумасшедшей Москве. И воров-грабителей здесь конечно не может быть. А если и есть, то это должно быть истинные средневековые разбойники!

Бегаем, ищем значки, открытки, сувениры. Купил несколько значков, кучу открыток, две деревянных куколки - парень и девушка - эстонцы в национальных костюмах. Настроение отвратное: хандра, все немило, не знаю от чего больше - от того ли, что поговорил с Реной, мамой, папой и Мишкой по телефону или оттого, что Саша сдал вступительный экзамен по математике в МГУ на тройку. Видимо, все вместе. Хождение по городу несколько отвлекло. Весь магнитный отряд сочувствует и соболезнует - с тройкой уж точно не пройдет, а я был почему-то уверен, что Саша пройдет... Брожу по узким тихим ночным уличкам старого города, захожу во дворики... Нет, это не передать, надо приехать в Таллин и все самому обойти и увидеть, причем, обходить не часами, а днями, неделями.

Как-то я втянулся в жизнь на корабле, которая идет здесь очень медленно, покойно, и кажется, что из Москвы мы уехали давным-давно. Никаких московских бурь и сумятиц. Наверное, не буду больше звонить - уж очень стало тоскливо. Даже подумывал - а не улететь ли в Москву (убеждал себя, что догоню корабль в Калининграде).

Вернулся после гуляния по городу около часу ночи... А с утра объявлена погрузка - аврал, значит, участвуют все "свободные от вахты члены экспедиции, т.е. команда корабля и "научный состав". В темпе перегрузили 25 тонн взрывчатки для сейсмиков: огромный как пятиэтажный дом трюм "Курчатова", вверху на пирсе в сетку грузят мешки и лебедкой спускают в трюм, внизу мешки мы быстро растаскиваем в стороны (моряки тащат по мешку, хиляки из "научного состава" тащат мешок вдвоем)... Сетка сильно раскачивается, и вдруг с самого верха из сетки валится мешок, все в ужасе замирают, мешок шмякается на дно трюма и... ничего, ни взрыва и никого не задело...

Теперь собираемся отваливать - идем в Балтийск, потом Калининград, а потом... Это "потом", боюсь, очень отодвигается, и, соответственно, отодвинется и срок возвращения домой, чего ОЧЕНЬ не хочется.

В 11.00 отваливаем. Естественно, несколько человек отстали... Трое догнали корабль на лоцманском катере, один из них наш главный КОК! Вот была бы потеря - это не какой-нибудь кандидат наук.

-----

На корабле "крутят" много фильмов. Посмотрел "Мертвый сезон", "Ошибку резидента", "Доживем до понедельника"

----

Балтийское море темно-серое, мрачное. Совсем нет голубизны, даже в солнечный день оно зеленовато-серое...

Сегодня на небе ни облачка и даже Балтийское море стало посимпатичнее. Штиль. Появился ветерок, волны начинают разыгрываться... Винт взрывает, вспахивает, как плуг землю, темную зеленоватую гладь моря, выворачивает ее и выбрасывает на поверхность белую пену и разбитую грязновато-зеленоватую светлую воду... и долго тянется за кормой такая вспаханная дорожка... за кормой парят чайки... можно долго сидеть, наблюдая за чайками, глядя на воду и думая о чем-то разном... А когда мы шли в Таллин, не закрыли, извиняюсь, НЕ ЗАДРАИЛИ окошко, в смысле, ИЛЛЮМИНАТОР и разыгравшаяся волна плеснулась мощной струей прямо в каюту. Наверное, сегодня придется задраить форточку, то есть иллюминатор. Не хочется - из иллюминатора приятно тянет морским свежим ветерком.

Сижу - работаю. Эх, если бы еще и дома все было в порядке...

16 июля . Пришли в Балтийск. Ремонт винта.

Балтийск - база военного флота. Контуры кораблей - из фантастических романов, совершенно не похожи на стремительные хищные линии "старых" кораблей. Или те контуры привычнее?..

Нас очень долго таскают туда-сюда, поворачивают, наконец, "закрепляют". И вот самое интересное - процедура отправки водолаза под воду. Весь борт и корма облеплены зрителями. Сначала парень позирует на своем катере - небрежно прогуливается, что-то покрикивает своим. Покурив, уходит внутрь катера, и вновь появляется... в шерстяном (наверное, верблюжий!) отличном свитере и рейтузах, окончательно добивая глазеющую публику. Потом его через горловину "втряхивают" четверо дюжих молодцов в водолазный костюм. Намыливаются и смачиваются концы рукавов, и только тогда водолаз высовывает руки. Он уже ничего сам не делает - его оформляют как елку: надевают и засупонивают груз на грудь и спину - эдакие здоровенные подковы из свинца, годящиеся на слона. Да, до этого одевают и завязывают большущий тяжеленный ботинок. Я все ждал, когда же наденут второй. Может, забыли? Так и не надели. Полез в воду в одном ботинке. После грузил видно стало тяжело и парень сел, тогда на него надели скафандр. Очень странно смотреть, как человека ЗАВИНЧИВАЮТ. Пока привинчивали и подключали все необходимое, он сидел, сгорбившись с каким-то обреченным видом. Пустили воздух, команда - и он пошел за борт... Потом длиннейшая процедура с уймой "вира", "майна", "подтрави" - это идет установка на место отремонтированного винта. Командует водолаз, их передает слушающий его напарник, говорящий с водолазом по телефону. Эти команды передаются на одну лебедку голосом, а на другую по рации. В общем, не скучно, но что-то спектакль затянулся, так и не досмотрев, пошел заниматься.

Мы стоим не у причала, поэтому сохраняется "морской" распорядок. Как только подходим к причалу, распорядок береговой: завтрак и обед на час позже (хорошо!), зато ужин на час раньше (плохо!) и без чая (так себе).

Заниматься на сегодня, наверное, хватит. Погуляю немного и спать. Еще день прошел - хороший был день - солнечный.

18 июля . Итак, резина лопнула - мы идем в рейс. Ночь. Огни кораблей, мигающие огоньки маяков...

Вчера был отличный день. Мы стояли до середины дня в Балтийске, водолазы никак не могли прикрутить винт. Наконец прикрутили и к вечеру мы были в Калининграде...

Сначала жалел, что Рена не приехала со мной, но посмотрел как женщины и дети стояли вдоль причала, пока пограничники и таможенники проверяли корабль, нет уж лучше не надо...

С утра пригласили на прививку оспы, потом отправились получать паспорт моряка. Потом я бегал по городу, покупал значки и наменивал юбилейные монеты - для раздачи сувениров. В городе, куда ни пойдешь, попадаются "курчатовцы". До поздней ночи бродил с двумя ИФЗевцами по городу, по его девственным паркам... Последний заход на почту (ничего не получил), отправил телеграмму. Последняя прогулка на свободе дома, дальше будут прогулки по чужой земле.

...По борту "Курчатова" куча народа, на пристани еще большая куча - провожающие. Пограничники уже никого не впускают и не выпускают. Последние разговоры, улыбки, бегает какой-то хозяйственник и радостно желает отправления (моряки уточняют - отправил, разделался, ему теперь радость на полгода). По трапу, помахивая прощально ручкой, сходит директор Атлантического (калининградского) отделения института океанологии, проводил...

Отваливаем. Идем по каналу. Удаляется лес мачт, труб. Чайки, много чаек. Все дальше портовые постройки. Стою на корме, за нами светлая дорожка тянется от порта, уходят дома, уходит наша земля. Ветер, холодно, неуютно, грустно, лезу по кораблю, разговариваю, ничего - корабль - кусочек дома. Это не то, что один едешь за границу. С тобой кусочек твоей земли, кругом все родное, какое бы оно ни было. Буду ждать телеграммы. Ночь, и огни остались позади - мы вышли в открытое море, начало качать...

20 июля . Утро. Просыпаюсь - стоим, в иллюминатор слышны какие-то немецкие слова - решил, что еще Висмар (мы там стояли на рейде, какие-то запчасти брали. Висмар - родина "Курчатова"), а это Киль. Мы в ФРГ - Кильский канал. Куча кораблей, светофоры, просто улица с правосторонним движением. Часто стоим, пропуская крупные встречные корабли. Мелочь снует, не взирая на светофоры. Яхты. По берегам чистенький приятненький до противности вылизанный ландшафт, не чувствуется первозданного разгула природы. Дома с высокими черепичными крышами. Как только отвалили из Киля, из-за угла откуда-то выскочили три военные катера и долго шли за нами. У одного из очередных красных светофоров умчали вперед. Наши с фотоаппаратами носятся от борта к борту.

Корабли... корабли... Стелла (Амстердам), Ареншоп (Росток), Элла (ФРГ), Балтик Меринг (Лондон), Балтик Вангард (Лондон), Кинг Леонидос (Греция), Клеопатра (что-то арабское), Саппемеер (Швеция), Хейнц Берингард (ФРГ), Синди (НАШ!), Эльси (Польша), Идуна (ФРГ), Магрет-Инга (Гамбург), ...(Хельсинки), Вайгу (какой-то C olon), Пригниц (Росток); военный корабль ФРГ, по борту куча матросов и вдруг оттуда по-русски "Всего вам доброго" - ломают привычный образ врага, раз ФРГ, значит враги, значит фашисты, это отношение к стране, а не к конкретному человеку... Вшива Праба (Бомбей), Габриель Вер (Гамбург)... иногда рыбаки, изредка палатки; палатка ярко красная, около нее девушка и парень, оба в штанах; какой-то заводик... диспетчерские домики со стеклянными верандами, нефтеналивные баки ESSO, SHELL; домик со стеклянной террасой, мужчина в белой майке гладит, увидев наш корабль, энергично машет рукой, приветствуя; машут с берега, машут с проходящих кораблей, даже с военных;... Грундек (ФРГ, наверное, вру в транскрипции), закопченные флаги - ура! на душе легче стало - и у них не все аккуратно, а то задавили своей прилизанной аккуратностью... Прошна (Польша), Кольга (ФРГ?);... какой-то городок... Юмме (Бремен), Хапальд (ФРГ),... доки... Нордштерн (Росток), Лее (Шуляу, ФРГ), Санден (Швеция), Хейно (Гамбург), Осте (ФРГ)... большой мост, под ним подвесная дорога - подвесной "паром" перевозит автомашины: тележка подвешена на тросах к мосту, вернее к колесам, которые катятся по краям моста... Сан (Польша)... городок - множество аккуратных домов, почти обязательное большое окно (вроде веранды) цельного стекла. Ряд богатых вилл, ну тут уж вылизано до отвратительности... под каналом проходит автодорога, рядом этот поселок холеных фашистов... гуляют с собачками, холеными детками... Сусанна (Бремен), Хелла (Антверпен), танкер (ФРГ), Клавдия (ФРГ);... обычный паром... за деревьями красные черепичные стандартные крыши - еще поселок... Уте-Хейке (Япония?)... Аккуратные канавы-канальчики, что-то вроде ирригации, по ним течет вода... Алида (Голландия), Паро (ФРГ), Мона Роза (ФРГ), Озен (ФРГ), Вальтер Рихтер (ФРГ), Янм (ФРГ), Битума (Швейцария), Санта Елена (ФРГ), Лине Хейнсе (Ковенхавен, Норвегия), Кай (ФРГ), Прегель (ФРГ, кстати, это название реки в Калининграде, теперь она называется Парголе), Броок (ФРГ), Теоклетос (Кипр?), Карпаты (Польша), Плецк (Польша), Яхонт (НАШ!), Хохенлинден (ФРГ), Сибреезе (Голландия, этот чуть не врезался в нас, проскочил впритирку), Зеефальке (ФРГ), Анита Шютт (ФРГ), Ион Люре (ФРГ), Марианн Селль (ФРГ)... Еще мост, длинный, аккуратный, по мосту катит пассажирский поезд, бодро ДЫМИТ ПАРОВОЗ (вот тебе и на!)... Марианн Вебер (ФРГ)... маленький "заливчик", возле него огромный кемпинг, битком набито палаток разного цвета и калибра, передвижных домиков, автомашин... Дималю (ФРГ)... паром, разные легковые машины... Возле парома чистенькие ухоженные стандартные домики, темно-серая старая ветряная мельница... Ворсаа (Норвегия)... У берега что-то вспахивает трактор, за ним и перед ним кишат чайки... Трица (Норвегия), Иорксанд (ФРГ)... плывем ВЫШЕ берегов!.. небольшая дамба, за ней плоская зеленая равнина. Военная база - установки воздушного наблюдения, ракеты... До конца канала осталось километров 15... Зигфрид (ФРГ), Мариани Кульпер (ФРГ), Дунаец (Польша)... лебеди, несколько раз попадались... Еще городок, среди уже привычных красных черепичных крыш попадаются соломенные... Нинэс (Швеция), О.Р.Шеперс (ФРГ)... нефтяной (?) заводик... Герман-Таис (ФРГ), Риалта (Голландия), баки Shell, Mobil, каких-то немцев... Ян Хамм (ФРГ), Галина (Голландия), Ганза (ФРГ)... понтон Штеттин! понтон Кенигсберг!! Подходим к шлюзу, канал кончился. Дальше Эльба и Северное море. Рядом в шлюзе стоит "Розина" (Испания). На берегу полно зевак, сегодня воскресенье. Мы чинно пристаем, очень хочется, чтобы пристали отлично... Любопытные на берегу перебрались к самому шлюзу, много детей, похоже специально собрались посмотреть, как будут открывать шлюз и выпускать корабли...

ФРГ есть ФРГ - погода мрачная, дует холодный сильный ветер. Проходим через шлюз, немцы машут нам. Шлюз позади. Кто-то кричит по-русски "До свидания". Наконец, широкая дельта Эльбы - смотреть нечего.

21 июля . Северное море - Па-де-Кале - Ла-Манш. Море зелено-голубое, заметно голубее Балтийского. Весь день туман... Пытались по телевизору поймать Англию, чтобы посмотреть передачу с Луны, но безуспешно. Вечером подошли к Саутгемптону, стоим на рейде. Город чуть виден. Много зелени. Грустно видеть берег, живой, населенный, с симпатичными домами и ландшафтом. Ночь. Огни. За бортом Англия...

Итак, мы едем на "Курчатов",

Где зам. по АХЧ Шихватов,

Чтоб было все о'кей.

Тянули долго мы резину,

Но вот взрывчатку погрузили,

Чтоб было все о'кей.

Резина лопнула... идем,

Каналом Кильским мы плывем.

Проплыли мы каналом Кильским

И поглазели на фашистов,

Чтоб было все о'кей.

Потом мы к Англии попали,

Где их ученых на борт взяли,

Чтоб было все о'кей...

(сочинение совместное, с Женей Вержбицким, неокончено, как и рейс)

22 июля . С утра отличная погода. Орава чаек дерется у борта из-за остатков пищи, выброшенных из камбуза. Тишь - штиль. Поближе к нам очень чистенький, нарядненький городок Краус на острове Уайт. Дома не похожи ни на немецкие, ни тем более на наши. Придает им особый вид огромное число высоких труб, видимо, каминных. Ряд домов "под старый стиль" - видно, что выстроены вновь, но "под старые замки". Между Краусом и Саутгемптоном курсируют разные катера, быстро носятся катера на воздушных подушках, они вылезают прямо на берег...

В Саутгемптоне к нам сели четверо американцев с кучей своего оборудования. За ужином один из них оказался за моим столом. Он кое-как объяснил, что его допьяна упоили во время посещения лаборатории - жертва нашего гостеприимства. По-русски говорит только "спасибо".

Сейчас ночь, абсолютная тьма, слабо светится вода возле самого корабля, а вдали где-то в районе невидимого горизонта одинокий огонек, не звезда, а человеческий огонек, остальное - тьма. Идем дальше...

24 июля. Атлантический океан. Вода сочная, чуть с голубизной и зеленью темная синева... Малость укачало...

- ПРИКАЧАЕШЬСЯ - сказали мне одни, чувствую себя неприятно, побаливает голова.

-Ничего, прикачаешься - сказали другие, потом и третьи...

Потом я прикачался...

Второй американец - Яша (так представился) - студент Массачусетского технологического института, будущий геофизик, как он сам говорит. Чуть говорит по-русски.

Объявление по спикеру: свободных от работы и вахты приглашаем лепить пельмени. Пошел. Приятное, веселое занятие: кто тесто катает, кто кружочки вырезает, кто лепит, и все под травлю анекдотов, песни... девчата-поварихи готовят первые пельмени для участников "лепки"... едим и лепим дальше. Вечером смотрели "Весну на Одере" и калининградцы радостно узнавали места, дома своего города...

Ночью "первая точка" полигона. Корабль остановился. Сброшены буи для привязки с помощью локатора, чтобы как "от печки танцевать". ...Луна, чуть серебрится тихая вода... матросы забрасывают удочки...

26 июля . Вчера начаты работы на первом пробном полигоне, где должны быть опробованы все методы, все виды наблюдений и исследований - хребет Палмер, в нем узкая ложбина. Над ней и крутимся. Все что-то выверяют, отлаживают, налаживают, во всех углах всех палуб возятся сотрудники, что-то ремонтируют матросы, постреливает за бортом вольтова дуга сейсмиков (для сейсмического исследования небольших глубин достаточно этих разрядов вместо дорогих взрывов). Наш отряд возится с кабелем для буксирования магнитометра.

Океан синий, густо синий. И вовсе не жарко. Неужели это Атлантика и я там?! Пасмурно и моросит... Первая драга (для "сдирания" со дна образцов коренных пород) пришла пустая, черпак (для отбора проб осадка) тоже. А у биологов появилась в аквариуме живность - морская утка или что-то в этом роде - желтоватые просвечивающие как желе щупальцы-стебли, на концах которых кокетливые белые раковинки с черной оторочкой, немного напоминающие голову утки; из них непрестанно то высовываются веером, то вбираются длинные реснички, как наклеенные у модниц. Живет же такое!..

Сын-Сашка, с его "умением" цепляться за все окружающие предметы, ходил бы здесь совершенно избитый - покачивает, а всяких выступов и острых углов более чем достаточно... Как там у него дела? Сегодня должно быть все известно... Что-то не работается...

27 июля . Начинаю прикачиваться. Без конца наматываем (перед остановкой) и сматываем (трогаемся дальше) кабель... Отбирал и обклевал образцы осадков из первой поднятой колонки. Вторая драга вытащила немножко камешков, тоже будет что померить и мне...

Разные отряды (а их 18!) ведут работы строго по очереди. За временем (соблюдением расписания) следит дежурный по экспедиции. Работы на станции идут днем и ночью - время ограничено, а все хотят места под солнцем, то бишь, времени для своих работ на станции...

28 июля . Четвертая драга пустая, а время исчерпано...

29 июля . Пошли дальше, к Азорским островам... Смотрю на доску объявлений, где вывешиваются фамилии получивших телеграммы, вот уж десять дней смотрю - все нет.

Сегодня "вечер знакомства" экспедиции и команды. Собрались в кают-компании, Алжирское вино, маленький концерт: новая песенка о нынешнем рейсе, старая песенка про второй рейс (1967 года), в котором многие из нынешних участников тоже плавали. Сценка из старой программы: сначала песенка об эмансипации женщин, потом входят "индианки" с голыми животами; неожиданный выход - два раба в чалмах и набедренных повязках вносят на носилках ПАШУ - Федю Пастернака (племянник, очень похож на дядю, только с бородкой, он биолог). Паша должен выбрать, кого из жен послать в рейс на "Курчатове", он предлагает это сделать самим женам. Каждая хвалит себя, потом они передрались, поливая друг друга грязью. На этом эмансипация кончается и Паша, отрубив женам головы, сам отправляется в рейс... 8 марта, чтобы все-таки соблюсти эмансипацию женщин. Еще пели разные песенки, но уже похуже и не про "Курчатов". Потом танцы. Истово танцует что-то очень современное буфетчица Надя (ужасно любит книжки, читает запоем; сегодня в обед, слышно как она, моя посуду, кричит "Ох сейчас завалюсь с книжкой!"), танцует старший бухгалтер (она сегодня именинница, ее по спикеру поздравили, капитан объявил благодарность "с занесением в личное дело"), доктор старательно лупит на ложках... где-то в углу поют, не обращая внимания на крик магнитофона; становится скучно... Покрутился на палубе, подышал ночным морем. Красив океан и днем, и ночью. Вздымающиеся волны просвечивают голубовато-синим светом наледей; лунная дорожка, вернее озерцо лунного света на воде, пробившееся в прогалину между облаками. Какая-то птица пролетела. Ветер, брызги соленой воды. И хорошо, и грустно... Подходим к полигону № 2 у Азорских островов.

31 июля . Получил, наконец, телеграмму. У Саши новая "попытка": сдает в пединститут, ни слова как Рена... Одно утешение - московское Динамо выиграло у тбилисского.

Кажется, я совсем прикачался. Забавно смотреть, как человек идет по коридору ПОД УГЛОМ. Я пока так ловко ходить не могу - болтаюсь от стенки к стенке.

Буревестник цитирует Горького - срезает волны. Океан - густо-синяя масса вблизи корабля, а если смотришь вдаль - серенький (небо серое). Никакой живности - большая пустыня, состоящая из одной воды, редко-редко кто-то где-то кого-то увидит... говорят, южнее будет много. Понемножку загораю, лежу в шезлонге на верхней палубе, надо мной мерно покачивается небо. Ветерок почти всегда...

Наш магнитный отряд: Женя Мирлин - начальник, короткая стрижка, очки, немного грассирует, увлекается живописью, живем с ним в одной каюте, чаще говорим об умном; Женя Вержбицкий - электронный мозг отряда, аппаратура - его рук дело, волос на голове маловато, но очень много мускулов, оба Жени ежедневно трудятся на верхней палубе - "толкают" гири и другое железо, и я с ними, но далеко не так регулярно; оба Жени бывалые морские волки; Саня Буровкин - техник, исполнительный, толковый, оптимист и балагур, хотя и заикается; Иван Фролов - совсем молодой, но тоже уже плавал, тоже заикается и тоже ужасный говорун, всех знает, все его знают; Слава Мелехов - светлый, толстенький, занимается математической обработкой гравитационно-магнитных данных, сочиняет программы для ЭВМ и т.п., как и я, первый раз в плавании, сначала страшно всему удивлялся, с испугом ожидал качки, тоже иногда ходит "железо толкать". Так что почти весь наш отряд - культуристы. Понемножку знакомлюсь и с другими... писать кончаю - нужно опять гондолу с магнитометром за борт спускать - снова съемка на полигоне.

Первая удачная драга притащила здоровенные обломки шаровых базальтовых лав (драга жалобно висит, поскрипывая и накренясь, когда ее подняли над бортом - того гляди, оборвется последний трос - ее потом целый день латали). Камни обступила возбужденная толпа, от капитана до матросов. Большинство хоть и радуются, но не поймут почему - камни и камни, таких везде полно...

3 августа . Работаем, драга натаскала уже порядочно камней. Вожусь с ними, измеряю. Иногда чуть-чуть загораю, некогда, да и погода пасмурная... Сыновья третий день экзамены вступительные сдают, а я ничего не знаю... Третий вечер смотрим "Щит и меч". "С чего начинается родина" - как запоют, домой хочется.

Сегодня невезучий день - все три установленных донных сейсмографа для записи землетрясений оторвались от буйков - ни результатов, ни сейсмографов... Вечером ловля кальмаров... на палубе лежит пара кальмаров. На меня смотрят огромные грустные глаза...

Ночью чистое небо, все в звездах (обычно видны только облака). Лежишь в шезлонге, и звезды над тобой то размеренно покачиваются, то их куда-то заносит. Не хочется думать о бесконечности мироздания, думаю о конечности нашего рейса. И все-таки такая поездка (ай-яя-яй, как не по-флотски, ТАКОЕ ПЛАВАНИЕ, на худой конец - такое путешествие, такой поход), конечно, отдых - никаких забот, плавучий дом отдыха. Со своим врачом. Он сохнет от безделья, вылавливает подозрительных: кому-то вырезал аппендикс (корабль шел очень равно и прямо), выдрал зуб... Читаю Плотникова.

На нашем этаже (виноват, палубе) находится установка, что-то вроде шкафа, которая каждые полминуты выдает стакан газировки. Часто возле "шкафа" образуется очередь.

Прожектор светит вперед, не знаю зачем. Ночь рядом с его лучом еще чернее, а в снопе света светятся мелкие брызги как туман, и время от времени его пересекает ярко-белая чайка. Абсолютная тьма и круг светящихся синих волн. Посмотрел и пошел спать.

4 августа . Кажется, первое идеальное утро - солнышко, тишайшее море, так бы и выскочил за борт. Хожу и уговариваю всех подряд подбить капитана на массовое купание.

5 августа . Кончили второй полигон, плачевный для сейсмиков, неудачный для гидрологов, так себе для гравиметристов и литологов и относительно успешный для петрологов и магнитологов, а это отряды, с которыми Я!

Выясняется, что наш корабль вовсе не корабль. У моряков корабль - это военный корабль. Официально в регалиях, приказах, в объявлениях по спикеру мы зовемся СУДНОМ. Но моряки ласково (это они так считают) зовут судно ПАРОХОД, хотя это никакой не пароход, а теплоход... Я-то думал, что это безграмотное оскорбление - обозвать наш красавец пароходом.

Сегодня почти настоящий шторм - волны дохлестывают до самой верхней палубы (где небо и звезды и солнце качаются), сильный ветер, туман, а мы проходим мимо Азорских островов и ни одного не видим...

7 августа . Вдали прошла Мадейра. Виден изрезанный силуэт островов, чуть видна растительность, обнажения гор, поселки близ берега океана. На корабле авральная приборка - завтра будем в Лас-Пальмасе.

Вчера было заседание научно-технического совета. Удинцев, председатель совета, узурпировал время, очень долго излагал популярную лекцию; о деле же, т.е. о результатах работ на двух полигонах поговорили мало. Действительно интересны находки признаков гидротермальных процессов в рифтовом ущелье, но зачем вокруг этого такой шум? Чтобы не было слышно голосов о больших недоработках?

Днем на верхней палубе, как на сочинском пляже - сплошь загорающие, транзисторы, книги, карты, шахматы, физкультурная возня... вот плавающих и ныряющих не хватает, без этого мне тоска!...

8 августа . Под утро дежурил (виноват опять, - СТОЯЛ НА ВАХТЕ с 4 до 8.00) - по ходу судна ведется магнитная съемка. Соответственно, толком не выспался, т.к. к 8 утра подошли к Лас-Пальмасу - какой уж теперь сон.

Отроги гор, круто уходящие под воду, на склоне вулкана вытянулся вдоль берега город. Разнокалиберные дома лезут вверх по склону, местами башни. Светлые дома-коробки, подобны современным окраинам Москвы. Голый склон. Немного зелени у самого берега, один парк. В нем пара отелей - нижний - Санта-Каталина. Слева от нас, видимо, старая часть города - темный собор, замок, еще какие-то несовременные постройки. Порт - дым, дым, за портом перешеек, застроенный домами. Много новых строящихся домов.

Поставили к причалу. Мол. До города идти черт знает сколько. Всякие формальности, пропуска, валюта, сошли мы на берег только после обеда. Возле корабля (пардон, парохода) уже разложил товары лотошник: от всяких тряпок до транзисторов, пишущих машинок и рапир, само собой сувениры в испанском стиле. Пошли пешком. Женя, Слава и я (меньше трех не положено). Рядом с портом портовый городок Ла-Лус, битком набитый мелкими лавчонками. Магазинчики, в которых торгуют почти всем сразу, но СТОЯЩИХ НАСТОЯЩИХ вещей почти нет. Все дешевый ширпотреб, рассчитанный на нашего брата. Куда ни зайдешь - наши толкутся (не только с "Курчатова", в порту стоят несколько судов из СССР). На выходе из порта скульптура: рыбаки, один стоит и держит якорь, другой - с сетью в руке - смотрит вдаль, держа руку козырьком. Другая скульптура: полулежит женщина с ребенком - так себе, первая скульптура и лучше и интереснее. Третья: бюст инженеру-участнику строительства какого-то канала или что-то в этом роде. Олеандры и другие экзотические растения. Скульптур и зелени, в общем, мало. Потолкались по магазинам. Парнишки у входов зазывают, чуть ли не затаскивают внутрь: "Русо, камарадо" и глядя на доставаемую пачку денег "Русо, капиталисто!" (это в начале хождений). Поехали в автобусе в Лас-Пальмас. Много старых зданий, видимо, так называемого колониального стиля. Кафедральный собор. Церквей мало, хотя в городе около 300 тысяч жителей. Улицы, даже центральная, узкие, максимум на две машины. Одни улицы идут параллельно берегу, другие перпендикулярно. Народу на улицах немного. Иностранцев почти не видно. Большинство испанцев ничего не понимают по-английски. Зато в лавочках отлично знают русские слова ПАЛЬТО, КОСТЮМ, ХАЛАТ, КУРТКА, ДАВАЙ и др. Считают по-русски, но не очень, предпочитают писать цену на бумажке, так вернее, особенно когда идет торг. В фирменных магазинах не торгуются. Вывеска по-русски "Магазин Аврора".

Дом Колумба - маленькая церковь со времен Колумба с богатым алтарем...

Базар - квадрат из мелких лавок, а внутри то, что и у нас зовут базаром. В одной лавочке обнаружили испанца, свободно (с акцентом) говорящего по-русски. Эмиль. Жил в Одессе, из тех ребят, которых в 1936-1938 году привезли в СССР. Десять лет назад вернулся на родину. Нет, не мучили, только вызывали фалангисты и расспрашивали. И до сих пор, как какие-нибудь волнения, беспорядки, вызывают... Как живу? Ничего. Надо жить. Наши упорно требуют у него американские джинсы. Дает. "А это точно американские?" - Ну, я же вам говорю!" - "А этикетки?.." Эмиль смотрит в сторону и тускло произносит: "Этикетки я вам любые налеплю..." Ему противно недоверие. Я пригласил Эмиля в гости на судно.

Вечером прорвало: истратил кучу денег, накупил какие-то тряпки, уверен, что купил совсем не то... Перед возвращением на корабль, наконец-то, искупался!

9 августа . С утра - к Эмилю. Подарил ему значки и юбилейные монеты, какие у меня были. Я привязан к "компании", а она жаждет двигать по магазинам, прямо ажиотаж какой-то, копаются в барахле, торгуются, противно, мне это с ходу осточертело. Вернулись на борт пообедать, и после обеда собралась удачная компания - на пляж. Часик покупались, а потом взяли такси - и в горы! Едем с кондишеном и под знойные испанские мелодии, зажигательная смесь скрипок, гитар и труб. Плантации бананов. Виноградники. Кратер потухшего вулкана Бандана. Вершина. Великолепное зрелище - вид на остров, побережье, океан. Купил сувенирные шесть чашечек на блюдечке - из оливы. По утверждению продавца - кофейные, по-моему, из них лучше коньяк пить, продавец не возражает и против такого варианта. Двинули вниз. Набрали образцов лав, кактусов. Отвезли все на корабль и снова в город. За эту поездку с каждого пришлось по 100 песет (бутылка кока-колы - 10 песет, билет на автобус - 2 песеты, вход в приличный кинотеатр - 20-25 песет).

Кафедральный собор. Внутри тишина, полумрак. Молящихся очень мало. Строгое оформление. В одном из приделов, мадонна, не мадонна, скорее, наверное, святой Себастьян (со стрелой в груди). Спросить не у кого. Пошли в музей слишком поздно, успели осмотреть только биологический зал: огромная морская черепаха, роскошные раковины и т.п. красоты океана... Забрели в кинотеатр. Хороший полупустой зал, удобные мягкие кресла. Экран высоко, сидишь, откинувшись, не напрягаясь. Фильм - пародия на политические детективы, вроде Джеймса Бонда: действие происходит в Англии, два приятеля попадают во всякие переделки, один из них артист эстрады (исполняет модерновую песенку с дикими конвульсиями и почти голыми девочками - зал, который в фильме, а не наш зал, дергается под песенку), второй - воришка. В конце концов, они предотвращают ядерную войну, раскрывают заговор военных, не очень умный премьер, глупые полицейские, немножко трупов в начале и очень много - в конце, гибнут, естественно, второстепенные герои. Главные герои совершенно неуязвимы. Ничего, почему-то говорят по-испански, непонятно, особенно разговорные шутки - весь зал хохочет, а мы завидуем... Еще погуляли по прохладному ночному городу. Стали попадаться симпатичные испанки... Зашли в магазинчики истратить остатки денег. Они (магазинчики), несмотря на субботу и позднее время, открыты. Купил чучело крокодильчика (каймана). Потом чуть-чуть посидели в баре (пиво с вялеными рыбками) и бегом на корабль, мы уже опаздывали... Прибежали последними. Завтра утром уходим дальше.

Кстати, моя бухарская тюбетейка пользуется огромным успехом. Подари, сменяй, продай - сыплются предложения, трогают, щупают, цокают. Никто понятия не имеет что такое Бухара, некоторые путают с Болгарией, очень мало кто понял, что это в Средней Азии...

10 августа. Утром отваливаем, плывем мимо знакомых улиц и домов Лас-Пальмаса... Долго виден за кормой силуэт острова Гран-Канария... Загораю на верхней палубе после дежурства (опять за свое - ВАХТЫ!) у прибора, время от времени лезу под душ - вода морская. На палубе транзистор - испанские мелодии напоминают приятную поездку по острову, в машине стоял отличный приемник-магнитофон, наполнявший ее испанскими мелодиями, мы вместе с шофером иногда подпевали и хлопали в такт... А что вспомнят те, кто протолкался оба дня в магазинах? И даже ни разу не выкупались в Атлантическом океане? Эх!

Когда вечером купался в океане, на пляже ребятишки самозабвенно и азартно резались в футбол, на деньги. В барах, киосках, на мячах портреты футболистов, боксеров. А кока-кола и пепси-кола - это что-то вроде магаданского кедрового напитка.

11 августа . За ужином объелся лас-пальмасскими бананами.

12 августа . Ночью пересекли тропик Рака. Объявлена тропическая форма: можно в официальные места заявляться в шортах. На палубе днем действительно тропическая жара, но в каютах и лаборатории прохладненько, благодаря кондиционерам. С утра, как правило, пасмурно, но все равно тепло и, если нет ветра, душно. Океан изменил цвет: стал серо-зеленым, вместо ярко-синего, это мы находимся над материковым склоном. Днем, когда мы подошли к нашему танкеру "Самарканд" для заправки, глубина была всего 66 метров. Куча народа высыпала на верхнюю палубу и глазела на процедуру подхода. Матросы "отяжелели" - никак не добросят КОНЕЦ. Наконец, после небольшой ругани капитана, воссоединились, закрепились на толстом канате, потом перетянули шланг и начали сосать горючее. Насосались только к 11 часам вечера: 400 тонн через "соломинку"! Танкер здесь находится с нашей рыболовной флотилией. Кругом корабли и все наши, как будто мы и не в Атлантике.

13 августа . С утра ласковое солнышко (а не жгущее как днем). Вода начинает синеть - уходим на глубину, прибор не работает, Женя и Саша с ним возятся, а я удрал на палубу с бумажками (вожусь помаленьку в свободное время с докторской диссертацией) - загораю, занимаюсь, глазею. Во всю летают рыбки, проплыла отвратительная рыба-молот.

Вечером опять вечер, опять песенка о нашем рейсе, но уже с новыми куплетами. Небольшая сценка - Колумб открывает Америку. Колумб - Федя Пастернак. Колоритные пираты - матросы, один из пиратов Яша - американский студент. По ходу дела выясняется, что нет компаса и не будет, хоть "требование" подписала сама королева, так как исчерпаны лимиты валюты. Пират-Яша, вызывая общий хохот, заявляет: "Тогда пойдем в Гибралтар/ Там беспошлинный товар". Во-первых, действительно, Гибралтар международная беспошлинная барахолка, и там наши очень часто расходуют свою валюту - любимое место; во-вторых, это в устах американца особенно забавно звучит. И до поздней ночи чинили кабель и гондолу: кабель чем-то порезан (диверсия или акула) и через него в гондолу просочилась вода, а это смерть для магнитометра...

14 августа . Дакар. Город заметно более зеленый, чем Лас-Пальмас, но до Сочи ему далеко. Душный влажный воздух. Внешний вид вполне европейский, но внутри - это, конечно, Африка! Сходим на берег, на судне много народу болтаются. Спрашиваю, чего не идете в город. - А чего там делать без денег? - отвечают. А просто гулять-глазеть - Я смотрю на них, как на идиотов, они на меня как на ненормального... Нас сразу же атакуют сенегальцы. Купить, поменять, продать. Негры. Стройные, высокие красавцы. У многих просто медальные лица. Сухие. Большинство мужчин в халатах до пят. Иногда материал вроде покрывал. Женщины нередко симпатичные. Прическа очень "модная" - волосы собраны в множество крохотных косичек. Яркие платья - это широкие накидки, легкая однотонная ткань - ярко-зеленая, лиловая и т.п. Такого же цвета и тюрбаны. Детишки привязаны за спиной. На улицах почти нет регулировщиков, мало светофоров. Французский язык знают не все, английский - практически никто (про русский не говорю). В зеленой части города посольства, национальная ассамблея (стекло, бетон, легкое здание, с ним отлично сочетаются белые покрывала мужчин). Находившись по городу (слава богу, денег пока не раздавали), ищем пляж. За гида немножко знающий французский Юра Афанасьев. Вдруг голос: "Куда вам нужно?" по-русски. Сенегалец небольшого роста, во всю улыбается. Всей гурьбой накидываемся на него. Учился в Алма-Ате на каких-то курсах. Объяснил где пляж. По пути познакомились еще с одни сенегальцем: студент, зовут Бабакар. Он бродил с нами до самого вечера. Говорит только по-французски, объясняемся через Юру.

Купались в самых разных вариантах. Со стороны океана - мощный накат - кувыркаемся в волнах, во все места набивается песок (выбрали песчаный участок берега, по камням в такие волны не влезешь). Купались в тихом заливе. Тут же посидели в баре - попили холодного пива. Сложная процедура валютных пересчетов, пока разобрались, пиво нагрелось. Пришлось идти в город разменивать доллары (из старых "запасов"). Это тоже длилось очень долго: то не меняют, то меняют только на франки, то еще что-нибудь... И все это хождение - в духоте, единственное утешение - ведь ЭТО АФРИКА, смотри, ты никогда здесь не был и будешь ли еще! Многие мужчины и женщины ходят с палочкой во рту, жуют ее конец. Это они таким образом чистят зубы.

Когда солнце в зените, тени практически нет, только под нами. Человек без тени, вот докуда я добрался.

Кое-как доползли в порт, и в 19.30 отправились на родной корабль. Вечером в гости пожаловал посол, рассказывал о Сенегале. Дакар не Африка, это Франция. Дакар построен французами для французов. В Сенегале нищенство, колоссальная безработица, безграмотность. В Дакаре это, конечно, не так заметно, но праздно болтающихся очень много. В Сенегале очень сильна племенная круговая порука. Это и спасение, но и бич для прогресса. Спасение для безработных. Любой зарабатывающий член племени кормит и поит пришедшего родственника, пока он у него живет. А бич - у работающего исчез материальный стимул заработка.

15 августа . Застряли в Дакаре, ждем подхода "Менделеева", с него надо что-то забрать. Зашел на базар купить деревянную штучку "в национальном духе". Много небольших черных статуэток. Со мной Володя - отговаривает брать - лучше что-то "полезное" купить. Спрашиваю - Это черное дерево? Вроде понял, закивал - Эбено, эбено. Володя возрадовался - Вот видишь - это же эбонит! А ЭБЕНО - это и есть черное дерево. Купил...

ОСТРОВ ГОРЭ - крохотный островок близ Дакара. Примерно отсюда начиналась торговля черными рабами. Старая крепость-тюрьма, где их держали до отправки, здесь же слабых выбрасывали в океан. А наверху, в сторону океана смотрит мощный французский форт времен Второй Мировой Войны, даже пара огромных орудий сохранилась. Форт заброшен и понемножку дряхлеет. Бывшие казармы частично разрушены, частично используются сенегальцами под жилье. Узкие улички почти без зелени, дряхлые дома. Живут страшно убого. Циновка, кое-что из утвари - вот и вся обстановка "квартиры". Много детей, дети чудесные, стройные красавцы. Удивительно, ведь матери носят их за спиной далеко не в "распрямленном" состоянии. Несколько магазинчиков. Скалистые, обрывистые берега, сложенные базальтами, эффектно выглядят, благодаря их классической столбчатой отдельности. Вертикально уходящие под воду базальтовые стены облеплены морскими ежами. Прибойной волной несколько раз меня шаркало об ежей. Вода чистейшая, полно причудливо разукрашенных рыбешек. Ныряем с масками, пытаемся насобирать красивых раковин. Знаменитых каури не нашел, нашел одну неудачную (старая замшелая, потеряла блеск и рисунок). К скалам прижат небольшой песчаный пляж. Сюда приезжают многие сенегальцы из Дакара отдыхать, кто на пассажирском трамвайчике, кто на своих яхтах (главным образом, белые, французы)...

Папа-сенегалец, солидный толстый негр, с кучей ребят. В маске и ластах, ныряет и на дрючок натыкает морских ежей, которых складывает с помощью ребят в большой таз, плавающий тут же рядом...

Здесь есть музей, но я в него не пошел. Дорвался до воды! Обгорел! В общем, накупался, кажется, за весь рейс. Лазя по подводным камням и отдирая раковины, ободрался и пару раз прилично стукнулся, но все это мелочи по сравнению с полученным удовольствием! Вода примерно под 30 градусов...

16 августа . Утром спикер: "Убрать стрелы по правому борту, в 8.10 будет швартоваться "Менделеев". Мы ждем его уже больше суток, нужно забрать кабель, что-то еще взять, что-то отдать. "Менделеевцы дней через двадцать будут дома. Мелькнула мысль - не сбежать ли?.. "Менделеев пришвартовался. У бортов ряды людей, рукопожатия, объятия, поцелуи, возгласы, приветствия - многие знакомы, "Менделеев" - из того же института. Но и незнакомым приятно встретить СВОИХ за рубежом. "Менделеев" почти копия "Курчатова". Итак, они в сторону дома, а мы - впереди основная работа еще только предстоит.

20 августа. Идем (в смысле плывем). Работаем. Пасмурно. И это тропики - какая-то пасмурная баня... влажно, солнышка нет, телеграмм нет. Каждый день длинные списки получивших телеграммы, а меня в них нет... Сегодня ребята сдают последний экзамен. Мучают мысли - что с Реной?

21 августа . Ура - телеграмма! Утром не было, днем не было, вечером шел на ужин - моя фамилия первая в списке, помчался в радиорубку, получил. Хорошая телеграмма. А как Мишка сдал?

24 августа. В Москве - воскресенье, выходной день. У нас этот день тоже называется воскресеньем, но не выходным днем. Работаем. Навалилась уйма дел: часть ночи дежурил (опять! нес вахту) у прибора, потом весь день возился с отбором образцов осадков из двух поднятых колонок для палеомагнитных измерений, предстоит еще одна (сейчас ее поднимают), а ночью опять моя вахта. На умственную работу меня уж не хватает. В небольшие свободные отдушины времени лезу на верхнюю палубу, полудремлю, получитаю Пришвина "Кащееву цепь". Тепло, мягкий ветерок; иногда сквозь облака проглядывает солнце, прямо над мачтой покачивается. Со вторника у меня более легкие вахты. А тех, кто на вахте, в 4 часа (утра!) кормят. Выкладывают буфетчицы все, что есть вкусненькое, и по заказу крутят "любимые кадры" фильмов. Чаще всего это или "Бамага" («Сорочинская ярмарка», "бамагу" говорит староста в фильме) или "Эскремент" (первая серия "Адъютанта его превосходительства" с атаманом зеленых Папановым - это он изрекает насчет "эскремента" в смысле - эксперимента).

Мы уже отстаем от жизни Москвы на 5 часов. Вот когда повернем от Бостона, начнем обратно наверстывать время, это значит - идем домой!

Рейс получается "антисейсмический": на втором полигоне утопили три донных сейсмографа, на третьем - еще два и два радиобуя в придачу! Пробовали взрывать - то момент взрыва "не пишется", то не срабатывает взрывная магистраль - уже не грех, а смех (ИСТЕРИЧЕСКИЙ), основная тема в песенках о рейсе, написанных здешним поэтом симпатягой и одновременно начальником петрографического отряда Толей Шараськиным.

За столом обычно долго засиживаемся, просвещаем американцев Джеймса (Яшу) и Майка (Мишу), а они нас - немного о языке, немного о стране, немного о Бостоне. А дела идут, время идет... понемногу вылезают иголки морских ежей из ноги и руки, проходит коленка - память о купании в Дакаре.

25 августа . Нашел на верхней палубе место возле здоровенного вентилятора - хоть гудит, зато все время ветерок и не чувствуется солнечного пекла, которое было, правда, только в течение двух часов - сразу выползла на палубу куча народу - пляж. Много работы с образцами осадков. Кажется, начинает вырисовываться что-то интересное: по вариациям направления намагниченности, т.е. магнитного поля Земли, видна резкая разница в скоростях накопления осадков разных колонок!

27 августа . Кончаю вахту. Ночь. Тишина. В самом зените яркая-яркая луна на чистом небе. Поблескивает рябь на воде. Голубые вспышки за кормой - работает профилограф (электрические разряды, отраженные от дна и границ слоев в осадках, фиксируются сейсмоприемниками в длинной косе, которую тянет за собой корабль). Настроение хорошее... Как там Мишка? Надеюсь - сдал нормально.

28 августа . Только что получил телеграмму - Мишка сдает в историко-архивный... что за странное время для экзамена? А утро на редкость чудное. "Делаем" станцию - на дно опускается трубка для измерения температурного градиента и отбора колонки грунта (на двух предыдущих станциях эти спуски оказались неудачными), в результате полетела моя вахта - можно идти загорать... Такое чудное утро, а Мишка провалился...

Вышла стенгазета "Океан". Передовица. Остальное - стихотворная шуточная летопись о нашей экспедиции - в стиле мухи-цокотухи. Ничего. Автор все тот же Толя Шараськин.

...Синий океан, по нему второй день плывут водоросли - саргассы, Саргассово море. В них копошатся мелкие рыбки, крабики. Один такой крабик живет у петрографов в банке с морской водой. Что такое "саргассы"? - спрашиваю Вадима Лаврова. - "Виноград". - "На каком языке?" - "Не знаю. Говорят, европейцы, когда плыли и встретили эти водоросли, решили, что это лозы виноградные, значит близко земля"... Красивая легенда... Спрашиваю: "Ты это сейчас выдумал?" Смеется. Вадим романтик. Обожает море, морские обычаи, морскую романтику. Верит в телепатию, в пришельцев с других миров, в гибель уже существовавших на Земле цивилизаций, связывает с этим религию, она оберегает людей от ЗНАНИЯ, которое губит человечество, верит в Атлантиду. Спорим... А саргассы действительно напоминают вблизи виноград, их споры очень похожи на мелкие виноградинки.

31 августа . Медленно и размеренно, как океан, течет жизнь на корабле. Не заметил, как прошло пол месяца после Дакара, а кажется только-только ушли оттуда и плавки еще не просохли...

...Новый полигон, четвертый. Ведем магнитную съемку, потом должны злосчастные сейсмики работать... авось на этот раз повезет...

Океан на удивление тихий, такая колоссальная масса воды может лежать почти неподвижно, медленно-медленно переливается, покачивается густая синева, как будто это не вода, а густое желе. Иногда мелкая рябь пробежит по воде - дождик на пять минут. Потрясающей красоты облака, восходы и закаты солнца и луны... и можно без конца смотреть в синюю глубину... На мачте корабля, справа висят два красных круга, а между ними белый квадрат, ночью - два красных огня и между ними один белый. Это значит, судно идет и работает и не надо лезть поперек ему, мы не свернем - мы работаем. А когда на якоре стояли, поднимали какую-то черную штуку вроде банки. Все свои дела корабль изображает сигналами. Шли по каналу - свой сигнал. Чинили винт - свой сигнал - три разных цветастых флажка - ведем подводные работы. Входим в порт - на мачтах прямо иллюминация: на задней мачте красный флаг - государственный (государство приписки корабля), на передней центральной мачте слева четыре разных флажка - опознавательный код нашего корабля (вроде позывных радиостанции), сбоку вверху развевается флаг страны, в чей порт мы входим, справа - бело-красный флаг - на борту лоцман. И еще разные бывают... А сейчас мы в океане и никаких флагов. Только красные круги на мачте - мы работаем.

1 сентября . ...Ребята начинают учиться, а что с Мишкой - не знаю... Поздравить хочу, а как же Мишутка?

С утра небо почернело. Первый ливень, первая гроза, впереди сплошная полоса воды, перед носом корабля радуга, сверкают молнии, громы небесные чередуются с громами взрывов - сейсмики трудятся. Целый день просидел за столом со своими магнитными бумажками. Привычный распорядок нарушен - не вылезал на палубу погреться, не вылезал с культуристами "железо таскать", не вылезал ни на какие палубные работы. Высидел весь день. А сейчас ночь. И все еще регулярно бухают по дну корабля удары - работают сейсмики.

Большой пароход. Все как разбредутся - кто работать, кто спать, что по лабораториям, кто по каютам - пусто, тихо, а на корабле 170 человек. Другой раз несколько дней не встречаешь человека, а то вдруг увидишь совершенно незнакомое лицо, будто только сел на пароход... А откуда тут сесть? Даже на станции... Как там Мишка? Неужели совсем провалился? Молчат...

4 сентября . Работаем во всю на полигоне: сейсмики утопили еще пару донных сейсмографов. Кажется, им работать почти уже нечем. Воистину рейс антисейсмический. Зато пара драг притащила много каменюк: базальты, габбро, известняки, обломки кораллов. На последние особенно накинулись (я тоже) и давай растаскивать, пока не спохватились истинные хозяева-биологи. Чувствую себя почти хозяином камней - постоянно толкусь у геологов. После такой богатой драги Толя изрек: "Чем отличаются геологи от сейсмиков? Сейсмики все только опускают, а геологи все поднимают". Изрек и, чтобы не сглазить, поплевал через плечо. А ведь действительно - до сих пор не утопили ни одной драги... Вся лаборатория петрографов завалена камнями, а завтра будут еще драгировки.

Изумительный закат. Расплавленное солнце подходит к горизонту. Сзади нас засветились розовым светом облака и вода - кругом она черно-синяя и только под облаками розовая. Перед солнцем ярко-черные полоски облаков, у горизонта они образуют фантастические силуэты. И вот самый край солнечной кромки, чуть вспыхнул зеленоватый свет, и солнце скрылось. Одновременно запылали желтым пламенем и расплавились края облаков у горизонта, образуя растянутую по горизонтали солнечную корону. Потом на горизонте появились черные айсберги, их контуры тоже пылают желтым огнем... Долго это пламя не гасло. На верхнюю палубу примчался Яша - сфотографировать еще раз зеленый луч, который он увидел и зафиксировал уже с нижней палубы. Выходит, зеленый луч не легенда, многие на корабле утверждают, что видели его. Может, и я видел?..

Без конца просматриваю списки - мне телеграмм нет и нет. Вру, была от папы, мамы и Славы. Ждут длинного письма. А я жду вестей о Мише, Рене. Я, кажется, уже устал волноваться, чувство беспокойства притупляется.

Слышал интервью А.Кузнецова, писателя (прекрасная повесть "Бабий яр"), сбежавшего в Англию. Интервьюировавший в лоб спрашивает, не предательство ли бежать с родины, а лить грязь на свою родину? Он, оказывается, накатал донос на Аксенова и Евтушенко.

... Поздний вечер, перила (фальшборт, кажется) на корме облеплены рыбаками и зрителями. Но живности мало. Иногда промелькнут в свете прожектора небольшие кальмары, иногда сине-голубые макрели (карифены). Сегодня поймали голубую акулу. Длина метра три, идеальна форма тела, плавников - все стремительное, обтекаемое, плавность линий... Здоровенные злые круглые глаза и страшная пасть, и вообще - страшная морда, образ зла. Акулу связали, суют в рот доску - она вцепляется мертвой хваткой.

5 сентября . Телеграммы о Мишке нет... Перешли на американские приборы: утопили нефелометр (не филон, а нефелон - мерит прозрачность воды, точнее уже не мерит...). Попробовал акульего мяса горячего копчения (вот уж папа позавидует - любитель пробовать). Мммм... на любителя, очень нежное белое сочное мясо. Зато могу теперь при случае небрежно бросить "как пробовал мясо голубой акулы"...

8 сентября . Идем в Бостон. Океан идеально тихий. Вечером собрание, посвященное программе работ до Бостона и программе посещения Бостона. Выступают Удинцев, капитан, потом о Бостоне рассказывает обаятельный Яша-Джеймс, мило коверкая русские слова. Часто говорит "знаешь", "понимаешь", "спасибо" (это когда ему подсказывают слово) и во всю смеется со всеми, когда особенно дико переврет слово. Непосредственность абсолютная, смущение нулевое. Потом последний вечер отдыха вместе с американцами... А я на вахте. Заглянул пару раз... Американцы чрезвычайно компанейский народ. Старик Эджертон - этот капиталист-ученый - полон энергии, задора, может расшевелить даже мертвых. Все втягиваются в пение, в хоровод, все движется, подпевает, и все это - четверо американцев. Приятно и здорово - отличная черта - непосредственность. Может и не все такие, может, это нам так повезло. Наверное, это от общего стиля жизни, поведения... А потом, наконец, и мне пришла телеграмма, но лучше бы я ее не получал - Мишка не поступил в институт, не прошел по конкурсу... никакого настроения ни работать, ни идти на вечер, лягу спать, уже первый час, а в Москве седьмой час утра...

10 сентября . Позавчера и вчера был аврал - чистили, наводили порядок на пароходе. Приборка. Все участвовали. Теперь "Курчатов" - как новенький. А сегодня Я ОТКРЫВАЮ АМЕРИКУ. Мы входим в порт Бостон. Сначала - как положено по всем картинкам - на фоне невысокого берега вырисовывается группа пиков - силуэты небоскребов. Мы очень медленно приближаемся, вокруг нас крутится белый катерок береговой охраны... Наш причал у самого центра Бостона. Вот и город. Довольно узкие улицы. Тесно, но благодаря небольшому числу небоскребов, теснота не очень давящая. Полно автомашин, легковых. Едут, еще больше стоят по краям улиц и на площадках. Ужасная бензиновая вонища. Машины большие, мощные. На улицах совсем как у нас грязно. Не прилизано, как у немцев и англичан. Переходят улицы довольно беспорядочно. Если бы не такое количество суперминиюбок и хиппи, то я бы сказал, что это наша родная московская публика. В девять вечера на улицах уже совсем пусто. Полно магазинов, баров и т.п. Кинотеатры. Судя по рекламам, больше всякий секс. Цена билета 2,5 доллара - для нашего кармана чудовищная. Стоящие вещи очень дорого стоят. Поглазели на телевизоры. Забрели в магазин JOKES, по-нашему, "покупок": книги, бьющие, когда их открываешь, электрическим током, банки консервные, из которых выскакивают змеи, взрывающиеся сигары, писающие, когда дотрагиваешься, мальчики, оторванные кровоточащие пальцы или кучи кала в изящной упаковке. В общем, шуточки в солдатском вкусе. Продавец принял нас поначалу почему-то за поляков, похвалил мой английский (???). Объяснили, откуда мы, спросили про игрушку, а он давай демонстрировать все подряд. Подарили ему русские папиросы, я дал юбилейную монету, за что получил в ответ сигару с сюрпризом.

Церкви - модерн, или наподобие просто дома, или что-то вроде уменьшенного входа в Большой Театр. Только одну встретили классическую католическую. Узкое здание зажато среди других, обычная дверь - синагога. Бетон и стекло, модерновый вход - церковь баптистов. Небольшой "коттеджик" загородного типа часовня-молельня святой покровительнице путешествующих - очень предусмотрительно - построена в порту.

ДОРОГА СВОБОДЫ - проходит по городу красной линией (в прямом смысле проведена красная жирная линия по улице, тротуару, стенам домов и т.д.) с заходами в места, с которыми связана история "Бостонского чаепития" и вообще образования свободной демократической страны Соединенных Штатов Америки, отделившейся от Великобритании... и мы прошли по этой дороге с заходами в музеи и другие достопримечательности...

11 сентября . С утра потопали пешком в музей изобразительных искусств. Это миль пять по карте, но денег нет, ехать нельзя. Кстати и не на чем - автобусы и другие виды городского транспорта почти не попадаются, зато многоярусное, многолинейное метро, как электричка, есть поезда "со всеми остановками", есть "с остановками не везде", есть экспрессы, от одной станции можно поехать в разных направлениях... После центра город немножко расступился, улицы просторнее и прямее. С модерновым небоскребом соседствует старая площадь города и чуть подальше - музей. Это не Эрмитаж, но неплох. Хороши импрессионисты, поразил Эль-Греко, много древнеегипетских скульптур. Встретила гидша и за так проводила в залы. Немножко говорит по-русски. Была как туристка в СССР, проехала порядком по Средней Азии, спросила об Узбекистане (действует моя тюбетейка)... Потом мчались домой, чтобы успеть пообедать, чуть отдохнуть, чуть прогуляться по городу и - в Океанариум. Там американцы на экстравагантный манер решили устроить прием участникам нашей экспедиции. Явно не без участия "нашего" Эджертона. Сколько добра он нам сделал! Еще до прихода в Бостон выяснилось, что официальные лица нас вообще не хотят пускать в Бостон. Эджертон организовал в прессе ряд скандальных статей, нажал еще где-то что-то. И вот - пустили, но... ограничили "район пребывания" только портом и его окрестностями, а команде совсем запретили высаживаться... Но и это пробил Эджертон, чуть ли не в последний момент прихода в порт, где нас, помимо толпы коллег, встречали разные чиновники вплоть до отцов города. Единственное ограничение сохранили чиновники - это пропуска в порт и на наш пароход... Но местные чины, по-моему, на это плевали, и с нами пропускали всех желающих... Более того, Эджертон подарил всем эдакие "визитки", по которым нас бесплатно пускали в основные музеи Бостона, а вход в музей немного-немало - пара долларов... Вот кто такой Эджертон - крупный финансовый деятель и одновременно талантливый инженер-океанограф - наш друг... Итак, двигаем в Океанариум. По пути забрели в бар выпить по бутылке пива. Посетителей почти нет. Подсел к нам пожилой дядя-толстяк с симпатично-колоритной круглой физиономией, узнав, что мы русские. Говорим, кое-как понимаем друг друга. Допили свои бутылки. Бармен ставит всем по бутылке - дядя угощает за свой счет. Потом еще. Толкуем старику, что нам пора, время приема подошло. "Успеете" - говорит - за две минуты будете там". А идти минут 15. Еще один посетитель, по-нашему Николай, уходит и вскоре подкатывает на огромной легковой автомашине. С гамом усаживаемся и катим в Океанариум. У входа прощаемся, зовем своих новых друзей в гости на пароход и заходим в Океанариум, где попадаем в руки распорядителей - здороваются, нацепляют значки, вручают проспекты и - к столам. Там уже в темпе работают два бармена над аперитивами со льдом. Леня Дмитриев подсовывает мне "мартини" с чем-то. Дрянь. Долго таскаюсь с этим стаканом, чуть отпивая изредка. Подхожу к одним, другим, потом тихо смываюсь смотреть морских тварей. Там уже бродит Дмитриев с двумя американцами. Пристраиваюсь. Потом мы расползаемся на две пары. Мой "напарник" - Хоуланд или что-то в этом роде, я, как всегда, тут же забываю имя. Он предлагает показать мне океанариум, водит меня по всем закоулкам здания и даже служебным помещениям. Океанариум - это огромный стакан с морской водой, в которой плавают, а по дну ползают или сидят всевозможные обитатели океана. Вокруг "стакана" спиралью вьется дорога, по стенам которой располагается множество аквариумов и террариумов. Есть "детский" террариум, куда пускают детей, и они свободно могут общаться с живностью - крабами, разными моллюсками, рыбками... Спрашиваю Хоуланда - ведь замучат животных. А он - показывает мне здоровенный "запасник", где в чанах полно той же живности и по мере надобности ее запускают в детский террариум. - Пусть дети ближе знакомятся с природой - говорит Хоуланд, и хитро улыбаясь, добавляет - Дети, побывав в этом террариуме, уж не отстанут от родителей, чтобы их еще сводили, а вход для взрослых совсем не бесплатный, так что это еще и хорошая реклама для Океанариума. Спрашиваю Хоуланда, - почему он так хорошо знает Океанариум - Конструктор? - Нет, - Инженер-строитель - Нет, - Ученый-биолог - тоже нет. - Да - говорит - я строил - этот Океанариум, - но Вы же не инженер? - Нет. Кое-как он мне объяснил, что он все понемногу - и это называется - ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬ. Я не привык совершенно к такому роду деятельности, но, кажется, начал понимать "специфику" американского и вообще бизнеса. Хоуланд утверждает, что я хорошо говорю по-английски. Спрашивает, где выучил. Комплимент, естественно. Океанариум, кстати, выстроен на средства горожан. Разговорились, от общих проблем до детей. Чудесно провели время, пока шли спичи и прочие официальные церемонии, включая поголовную пьянку... Поговорил еще с одним американцем, выпили за наше здоровье, он виски, я вино (заявив, что норму крепкого я уже принял). Все было очень мило, но... Вадим явно перебрал здорово, и я взялся доставить его домой. Новые друзья это вмиг организовали, и через считанные минуты на автомашине мы с Вадимом были доставлены... А вечером с негнущимися ногами я смотрел фильм о полете Аполлона-11 на Луну. Фильм сделан плохо, но главное не в этом. Главное то, что ЧЕЛОВЕК ШАГНУЛ НА ПОВЕРХНОСТЬ ДРУГОЙ ПЛАНЕТЫ! Первый человек на Луне! И это мы увидели! ... До 23 часов на корабле полно американцев - внеочередной день открытых дверей. Завтра - Вудс-Хол.

12 сентября . С утра готовимся к поездке, и все-таки автобусы и автомашины подходят неожиданно. Начинается суматошная беготня. Утрясаемся, усаживаемся, кто-то не уместился, тащат в проход автобуса раскладушку, кто-то из матросов в результате попадает в шикарное авто с начальством - обычная предотъездная ситуация.

Едем. Петляем по городу. Окраина, много стандартных кирпичных домов, аккуратные, построены сразу после Войны. Кинотеатр для автомобилей. За городом - бесчисленные коттеджи, чем дальше, тем они более вылизанные. Нарядные. Лес, лес похож и не похож на наш. Это скорее лес средней европейской полосы России, а не субтропиков, а ведь Бостон на широте Сочи, если не южнее. Как мне объяснил Хоуланд, осенью дуют ветры с материка и теплое течение отходит. Бостон севернее мыса, за которым проходит теплое течение, как раз где Вудс-Хол. Итак, лес, лес, мотели, лес. Места приятные. Автобус едет очень плавно, впечатление, что медленно, но все мелькает с дикой скоростью. Сходил к водителю и посмотрел на спидометр - едем со скоростью более 100 миль, т.е. около 200км/час - что значит прекрасная дорога! И вдруг выясняется - все эти прелестные места - частная собственность, и гулять здесь нельзя. Для нас это просто дикость. Только небольшие участки близ мотелей "доступны" отдыхающим уикендовцам, куда они и устремляются. То-то я смотрю: то пусто, то густо - скопления людей только на этих пятачках. Возле коттеджей, как правило, нет никакого участка или сада. Ведь земля - частное владение и, видно, дорога. Потому все так и вылизано - на своей крохе создается максимальный уют... Лес, лес, отличная дорога, автобус жмет, но совсем не чувствуется скорость, не качает. Что-то в этом лесе не так... аааа - березок нет, за всю дорогу увидел лишь одну. Сворачиваем с главной дороги N3 к Плимуту. Городок - бог с ним. Самое интересное - отсюда начинается Америка, вернее Соединенные Штаты, еще точнее - заселение английскими переселенцами (пилигримами). Здесь в 1620 году высадились первые переселенцы из Англии. У причала парусник Мэйфлауэр-II - точная копия первой Мэйфлауэр - подарок из Англии, Мэфлауэр-II прошла тот же путь, что и Мэйфлауэр-1, только в ХХ веке. На корабле все как было тогда, восковые и живые матросы, женщины, дети. Капитан. Живых изображают студенты - подрабатывают в каникулы. Судовая роль - список первых переселенцев и команды. У берега остатки первого поселения. Камень-якорь на берегу, над ним беседка с колоннадой - реликвия, это - история. А рядом с историей начинается современный городок с кучей реклам. Магазин - сувениры на ту же тему - Мэйфлауэр и т.п. Покупаем открытки, сувениры, лазим по кораблю... Едем дальше. Дорога сужается. Вот и Вудс-Хол. Что-то вроде Академгородка под Новосибирском... Легкая постройка-полусарай - это клуб одного из секторов Института океанографии. Накрыты столы. Вино, ленч (картошка, капуста хитро приготовленные, ветчина, потом кофе, торт). Сначала каждому вручают папку с проспектами об институте. На папке надпись по-русски: "Добро пожаловать в Вудс Холе" ("е" на конце, пожалуй, лишнее). Надеваем значки, прикрепляем на грудь визитные карточки и - за столы. Симпатичный директор очень похож на Ромуальда Карловича Дыбовского, переводит доктор Глаголев - старикан, окончивший еще Петербургский Университет. Тост. Отвечает Удинцев, по-английски и неплохо. Тост. Вручаются памятные подарки начальнику экспедиции, капитану. Говорит капитан. Тост. Пьем, едим, разговариваем. Рядом американец-инженер, рядом никто не говорит по-английски, и я оказываюсь в роли переводчика. Потом директор представляет нам руководителей групп, которые будут водить нас по институту. Каждый из них встает, что-нибудь говорит и поднимает "щит", где написано по-русски кто и что он. Наконец, объяснили смысл значка института, повешенного на всех сидящих в зале, и хозяев, и гостей (желтый круг, в который вписан квадрат, разделенный по диагонали на две половины, одна половина голубая, другая - зеленая). Институт борется за чистоту природы, соответственно, голубое - это чистая вода океанов, зеленое - чистая природа (зелень) и все это освещается чистым солнечным светом (желтый круг).

Расползаемся по институту и городку. Ходим по лабораториям, беседуем. В 17 часов нас везут в другой клуб, загородный, на clams (дословно, что-то вроде мидий, в переносном смысле что-то вроде пикника - вечер на лоне природы). Здание клуба очень симпатичное снаружи, внутри - эдакая роскошно обставленная вилла с удобными для отдыха залами, комнатами, комнатками. Перед домом, на большом зеленом участке расставлены длинные столы, покрытые пленкой. Пиво - рекой, суп американский (картошка, какие-то моллюски - clams!, молоко), омары, курица, сосиски, ракушки (еще моллюски), кукуруза. Все это накладывается в картонную посуду, вилки, ножи, ложки тоже пластмассовые, объедки и использованная посуда выбрасываются в стоящие у столов ящики (а в них здоровенные пластмассовые пакеты-пленки, которые по мере заполнения обслуга вынимает и вставляет новые - все чисто и никакого мытья! Полный восторг). Объелись. Это называется clams-back (не уверен, что точно записал). Потом поем песни, болтаем и в 8.30 двигаем домой. Чрезвычайно приятный прием, приятное место, приятные люди. Усталые, набитые впечатлениями заваливаемся спать.

13 сентября . С утра пораньше едем на метро в Кембридж - город вплотную прилегает к Бостону. Здесь известный на весь мир Гарвардский Университет, тихий университетский городок со старыми красными кирпичными зданиями. Пусто - учеба еще не началась. На одной из дверей объявление: обеды (из трех блюд) в такой-то студенческой столовой по 1,5 доллара. Бостон имеет более "столичный" вид, Кембридж потише, дома поменьше, меньше новых домов, улицы шире и прямее, меньше реклам. Метро грязненькое, подвал и все. Выходы - дыры в земле. Под землей часто, выходя из метро, попадаешь прямо в подземный магазин - глядишь чего-нибудь да купишь... Поезда ничего, по ширине вроде московских, лавки деревянные и уже... После обеда на корабль ждем гостей - ученых, сотрудников из небезызвестного ЭМ.АЙ.ТИ (Массачусетского технологического института) и уже знакомого нам Вудс-Хола. Кроме того, заявляются "мои" гости - ребята (они вовсе не молодежь, но про них "пожилые" никак не скажешь), с которыми позавчера познакомились в баре. Хохочут, объясняют, что заехали "на минутку". Один из них, здоровенный детина с сигарой в зубах, с женой и самый громогласный - Джек. Немножко поводил их по кораблю. Американская непосредственность: Джек во всю регочет, говорит совершенно неразборчиво, будто рот чем-то набит плюс сигара, хлопает меня, сует доллар (сувенир) и требует взамен нашу монету, ходит по кораблю, как дома, идя по палубе, засовывает голову по самые плечи в открытые окна, не успел я оглянуться, как из одного из окон он уже вытягивает рюмку, выпивает с кем-то из наших... Вскорости "мои" удирают. Встречаю другого "своего" гостя - Хоуланда с дочерью, в благодарность за Океанариум таскаю их по всем закоулкам корабля... Вечером американцы растаскивают многих "наших" по гостям. Ко мне подходит Эджертон - Хочу ли побывать на традиционном субботнем обеде (по-ихнему, по-нашему это - ужин)? - Естественно. Он представляет мне своего сотрудника - Нортона. Нортон приглашает меня с дамой (??!!) в гости. Объясняю - Дам у нас мало, все уже разобраны, могу предложить вместо дамы пару своих друзей. Предложение принимается. Едем в гости к Нортону. По пути выясняется, что официально (по документам) он действительно Нортон, так хотела его мать. Отец же хотел назвать его Вильямом (Билл). В результате официально он Нортон, отец же и все друзья зовут его Билл. Нортон-Билл спрашивает меня, как истый американец - Кто выиграл отец или мать? Отвечаю - Ничья. Проезжаем здоровенную рекламу, на ней изображена отвертка и задается вопрос - Кто изобрел отвертку? и ниже ответ - Смирнофф. Билл-Нортон кивает на рекламу, понял ли я. А что тут понимать - некто Смирнофф изобрел отвертку. Билл поясняет - Это название крепкого коктейля, весьма популярного... Едем дальше, выясняется, что едем мы не к Биллу, а к его дочери. Дочь Анн (по нашему Аня) с мужем Луи живут в городке Стоуонтаун, в 15 милях от Бостона. Небольшой участок почти без деревьев. Домик - пять комнат, кухня, совмещенный санузел, отличный подвал под всем домом, собачка дворняжка и шестеро (!) детей - Ларри (11 лет), Дебора, Доротти, ЛИЗА (тезка моей дочери!), Тони и Мари-Баг (два годика). Милые ребятки, естественно на первом месте "моя" Лиза и вне конкурса прелестная крошка Мари-Баг. Время провели премило. Это явно типичная средняя американская семья. Анн и Луи приготовили, как сказал Билл (я, как видите, тоже присоединился к отцу и друзьям), традиционный субботний ужин (обед) американцев: фасоль с сосисками, огурцы, яблочный и ягодный пирог с мороженым и без. Всякое питье по желанию. Недесертная часть весьма пресная. Мне предлагают отведать ихней горчицы. С радостью хватаю, а она... сладкая!! Я, конечно, приглашаю всю семью к нам на корабль и обещаю угостить там НАШЕЙ настоящей горчицей... Опять я в роли переводчика. Что-то рассказываю и меня, кажется, понимают. Что-то расспрашиваю, перевожу вопросы коллег. Беседуем, время пролетело незаметно. Детишки глазели телевизор, почти засыпая, в любимых спальных мешках, которые им всем подарили родители в дни рождения. Некоторые даже не спят на кровати - предпочитают спальный мешок - может будущие полевики-коллеги. Сонные потыкались губами в щеки родителей, бабушки и дедушки и расползлись спать по своим комнатам. Книг в этом доме я почти не видел... Жена Билла любит читать Гарднера, тут мы нашли общий язык, и дружно обругали Флеминга... Долго прощались с семьей Луи, Билла - очень уж приятно было по-человечески, душевно. Они обещали приехать на корабль.

14 сентября . Сегодня последний день в Бостоне, объявлен ДЕНЬ ОТКРЫТЫХ ДВЕРЕЙ. Опять Эджертон. Постарался с рекламой. И вот я ожидал чего угодно, но не того, что увидел ранним утром: до 10 часов утра перед трапом уже стояла колоссальная очередь, которая с каждой минутой росла и росла. В 10 часов мы, члены экспедиции мало-мальски говорящие по-английски, начали водить посетителей по кораблю. Старались планомерно вести маршрутом, а потом мирно выпроваживать, но это быстро нарушалось. Посетители, особенно русские эмигранты, разбредались по кораблю (что не возбранялось). Желающим я быстренько показывал главные достопримечательности, потом подводил очередную группу к борту и говорил – «Вы можете гулять по кораблю где угодно и сколько угодно, но помните, что они (указываю на дикую очередь) тоже хотят посетить корабль». Дисциплинированные американцы, погуляв с час-полтора, уходили, эмигранты же бродили часами, торчали в каютах, сидели в столовой... Такого дружелюбия, интереса я не ожидал. Корабль явно нравился, больше всего поражала... чистота (не зря трудились на авралах). Ни злобных, ни провокационных вопросов (несмотря на накачку помполита) я не слышал. Даже от эмигрантов, русских, украинцев. Вот пара: 1) Разрешают ли вам писать в США и вообще за границу, нужно ли разрешение чтобы послать письмо (Ответ - можно, не нужно), 2) Узнав, что я еврей, толстомордый русский эмигрант, явно второго захода, спросил, скорее утверждая - А я думал все ваши в Израиле (а я думал, что все русские в России). Один украинец попытался что-то брякнуть про русских, но жена его тут же утащила. Когда я "брал" очередную группу мне вдруг по-русски предлагает один из посетителей - "если у Вас трудности с английским с удовольствием помогу" - русский эмигрант, невысокого роста, средних лет, ходил со мною долго, потом еще дольше один бродил со слезами на глазах, пообедал в нашей столовой, опять бродил по кораблю - кусочек Родины - не могу никак расстаться (это его слова). Кстати, гостей в нашей столовой кормят без звука и не только в дни открытых дверей - русское гостеприимство, а в дни открытых дверей классическая российская кухня - борщ, гречневая каша, пельмени, квас и т.д... Я кончал дежурство, когда на пароход попали Анн и Луи с детьми, правда, без младших, в том числе без моей Лизы. Тут уж я отыгрался за вчерашнее. Сначала - в столовую, вместе пообедали. В столовой сплошной русский гомон, но почти никого с корабля - все эмигранты... Как обещал, угощаю Анн и Луи русской горчицей. Сначала показываю, как ее есть - мажу чуть-чуть на хлеб. Луи смеется, видимо, считая это покупкой. Набирает полную чайную ложку и - в рот, затем несколько секунд сидит широко раскрыв рот и выпучив глаза, Анн считает, что это тоже покупка и проделывает ту же операцию - набирает полную ложку и отправляет ее в рот. И вот сидят напротив друг друга Луи и Анн с широко открытыми ртами, из глаз льются слезы, затем оба бешено поглощают борщ и только после уничтожения полной тарелки немного приходят в себя. Гречневая каша понравилась, но я так и не смог объяснить по-английски, что это такое. Оказавшийся рядом Толя "перевел" название каши - black rice (черный рис). Но это неверно. Потом целых три часа гуляем по всему пароходу. Вдруг выясняется, что Анн забыла в столовой фотоаппарат. Стало дико обидно - испорчен такой хороший день. Ищу там-сям, никто ничего не знает. Луи машет рукой - черт с ним. Тащу его на капитанский мостик, и он по-английски, а потом дежурный командир по-русски сообщают о пропаже и просят принести того, кто нашел фотоаппарат, к трапу. На душе кошки скребут... Слава богу, нашелся. Официантки подобрали. Луи смеется, хоть и говорил - черт с ним - но видно, что рад, а у меня гора с плеч, о чем ему и сообщаю. Очень трогательно прощаемся, обмениваемся адресами, они укатывают. Уже вечер. Приятно, что так хорошо с американцами...

По кораблю гуляет русский ПОП, в рясе, с крестом. Увидел на визитке мою фамилию – «Знаменитая у Вас фамилия» - «Да, я недавно побывал в Киево-Печерской лавре». Предлагаю показать корабль. Отказывается, ждет своих прихожан. Но волей судьбы наше знакомство было продолжено. Меня ловят у трапа ребята, освободившиеся, как и я от дежурства - Хочешь прокатиться по городу, обратно обещают привезти. А почему и нет - последняя прогулка - вечером уходим. В результате я попадаю в компанию того самого попа и двух его прихожан. Знакомимся: отец Роман, Юра и Владимир Павлович. Кругом отец Роман, отец Роман, а мы почти ровесники, ну какой он мне отец, язык не поворачивается называть его отцом. Предлагаю называть меня Димой, а Роман говорит, что друзья зовут его Ромой. На том и порешили, Дима - Роман. Небольшая "драка" - все хотят заполучить к себе в машину кого-нибудь из нас. Рассаживаемся по машинам. Я оказываюсь в машине Юры, с его женой и детьми. Все говорят по-русски чисто, хотя выросли в Америке, но если вслушаться, то чувствуется, что говорит по-русски отлично знающий язык ИНОСТРАНЕЦ. Итак, Юра ПЕРЕКРЕСТИЛСЯ и повел машину. Едем болтаем. Юра - инженер, жена не работает. Трое детей. Голоса чуть елейные, благостные. Юра слушает меня довольно напряженно, время от времени довольно приговаривая – «Да-да, я понял». Это значит, я какой-то сленг запустил, забывая, что Юра все же иностранец и современного русского сленга не знает. Говорить с Юрой очень интересно. Другой мир. Они очень оберегают себя от ассимиляции. Все русское. Дома говорят только по-русски. Даже игрушки у детей из русского магазина (есть такой в Бостоне, торгует товарами из СССР). Церковь - место "духовного" объединения, по утверждению Юры. Я же твержу, что это клуб русских эмигрантов Второй мировой войны. Православная церковь, оказывается, страшно раздроблена: Зарубежная (самая ортодоксальная, объединяет в основном последних русских эмигрантов), Метропольная (старая русская эмиграция), Украинская, казаки отдельно, ну и прочая мелочь. И все друг друга не признают. И не только из-за веры: многие первые русские эмигранты считают себя патриотами, а вторых - предателями. Это, не считая Православной церкви в СССР, которую ВСЕ эмигранты дружно не признают, считая прихвостнем большевиков, что, очевидно, недалеко от правды. Я Юре – «Вам хуже, ведь, как известно, сила в единении». – Да, но они против модерна, против компромиссов, за полное сохранение традиций и т.п. – да, они за объединение, но если будут приняты условия ИХ ЦЕРКВИ. Как с традициями - непонятно, ведь "юрина" церковь - не староверы, т.е. традиции ими уже нарушались. Тут Юра ничего толком не объясняет, просто твердит, что их церковь САМАЯ ПРАВИЛЬНАЯ. Ну и "недуховный" разрыв разных "ветвей" православной церкви (разные эмиграции, национализм и т.п.), думаю, не преодолеть им. Все наши споры тонут в их явной тоске по ДОМУ, в желании побыть с нами, с теми, кто ОТТУДА С РОДИНЫ. Убеждаю Юру, что христианство не так уж далеко от коммунистических идей: возникновение - от бедных обездоленных, гуманизм (на словах), не убий, равенство и т.д. и т.д., но мы за то что "человек помоги себе сам", а христианство зовет к пассивности, Юра сам сетует на развращенность американской молодежи, равнодушие ко всему, модернистские выпендривания американской церкви - в общем, плохо им в Америке, но уезжать не хотят. А откуда это все в США - "закон кулака" - традиция американского общества, деловые люди пришли сюда, с одной стороны, хорошо - умеют постоять за себя, с другой - закон силы. Нет коренного населения - почти все пришлые, хотя и патриоты своей новой родины, нет истории, нет традиций ОДНОГО народа. Победили сильнейшие, и все тут, как в спорте. И бог тут не при чем...

Подъезжаем к церкви. Роман, басом и окая: "Не мОгу Отказать себе в удОвОльствии пОказать вам свОю церкОвь". Церковь маленькая, старенькая, деревянная, но поддерживается в порядке. Находится в квартале, где живут пуэрториканцы. Меня обожгло презрение этих изгоев, так не любящих американский образ жизни, к пуэрториканцам, что-то черносотенное... Поехали в гости к Роману. Добротный дом, несколько комнат. Во всех углах иконы, в остальном же вполне современный уют. В отличие от американской квартиры - отличная библиотека, в частности, полно русских изданий, как сообщает Роман - многие книги из СССР, как и многие вещи в квартире. "ПрОшу для ОтдОхновения Отведать с дОрОги пО чарочке" - угощает Роман, но не водкой, а приятным коктейлем. Вдруг среди книг вижу отличное издание Ильфа и Петрова. Смеюсь - как такие книги могут быть в доме священника? Бендер - атеист, помните как он начал атаку на ксендзов "Бога нет", да и авторы атеисты, а один еще и еврей. Роман заявляет, что любит этих писателей, особенно их "Одноэтажную Америку" - лучше них никто не описал Соединенные Штаты! - так утверждает православный священник из Бостона. Ни одной гадости о нас или СССР.

Юра рассказывает о своем священнике. Отец Роман - священник-энтузиаст. Роман - опытный инженер-электронщик, истинно верующий человек, захотел стать священником - получил в Штатах религиозное образование, сан, взял приход и стал священником "на общественных началах", работая инженером-электронщиком. Перешел к другу работать в такую фирму, где ему не мешают справлять обязанности священника (все службы и пр.). Сам хвастает, что его прихожанин, с которым вместе еще в гимназии учились, участвовал в разработке взлетных и посадочных устройств Аполлона-11!

Роман долго выбирает брошюрки, книжки для подарка, старается обойти антисоветские. Роман жалеет, что совсем мало успели поспорить, по его утверждению любит "ругаться". Советую внимательнее читать его любимых авторов, напоминаю слова Остапа Бендера "Прессу надо чтить", тогда бы знали о прибытии "Курчатова", попали бы к нам раньше, и уж мы смогли бы тогда вдоволь "наругаться", но на самом деле совсем не хочется ругаться, Роман - отличный парень.

Мы двигаем обратно - скоро отход корабля. Священник в рясе, с крестом на груди, за рулем современного автомобиля, освещает себя размашисто крестным знамением и трогает - это стоит увидеть. И вот мы у трапа. Пора расставаться. По русскому обычаю Роман со всеми и со мной троекратно облобызался. Надписал мне на память одну из брошюр: "На память Диме от священника Романа из Бостона", подчеркнув, что намеренно не пишет ОТЦА РОМАНА, раз мне так приятнее. Забавная и трогательно-грустная встреча. Думаю, это искусственное поддерживание русской культуры, обычаев, даже с помощью церкви, ненадолго. Одно-два поколения и ассимиляция неминуемо сделает свое дело, сыновья наших знакомых плоховато говорят по-русски и предпочитают английский... Россия не в Америке.

С корабля уходят последние гости, на пирсе много провожающих, по борту - наши. Приветствия. Пароход начинает медленно отходить. Крики, песни, крики, все машут руками, часть американцев идут с кораблем до края пирса. С ними "наш" Майк-Миша - он кричит без конца ДО СВИДАНИЯ! С корабля скандируют ДО-СВИ-ДА-НИ-Я! ГУД-БАЙ! СПА-СИ-БО! Нет! Не могу я писать! Я никогда не видел такого прощания...

15 сентября . Все ходят как в воду опущенные - никак не придут в себя, кто от впечатлений, кто от выпивки... Опустел обеденный стол - не хватает Майка и Джеймса, разговоров с ними.

16 сентября. Все то же. Работать дико не хочется. Слоняюсь. Погода молитвами отца Романа великолепная... Кажется, идем в Рейкьявик...

19 сентября . Полярная звезда теперь у нас слева по борту - мы идем на восток. На восток! Значит домой! Чем еще хорош Бостон - это поворотный пункт нашего путешествия, до него мы удалялись от дома, теперь приближаемся. Начинаю помаленьку работать... В Рейкьявик, кажется, не идем...

23 сентября. Дорабатываем очередной полигон, сейсмики утопили очередной донный сейсмограф, правда пока один... Геологи достали очередные кучи камней, на сей раз с жертвами - обрыв троса и первая самая заслуженная драга осталась на дне океана. Она так отлично скребла по склону горы, мы так смаковали удачный улов, но корабль бортом налез на трос (во время не "отработали", он оказался под килем, и хоть Леня принялся в темпе отпускать его (разматывать трос с лебедки), было поздно - рывок, полетели амортизаторы блока и... все кончено, даже перегорели предохранители электромотора лебедки, трос лопнул!

В аквариуме, стоящем в лаборатории петрографов, к саргассам, крабу, креветкам и рыбам-иглам прибавился новый обитатель - симпатичный малый с добродушно-наивной детской мордашкой и огромными глазами игрушечного медвежонка - рыба-еж. Этакий пухлячок трепыхающий игрушечным хвостиком и премиленькими плавничками. На краба-гурмана, питающегося исключительно своими сородичами и глубоководными креветками, теперь никто и не смотрит. Краб, видно, поняв это, забился в водоросли. А мы работаем, загораем, работаем, едим вовремя, спим в основном вовремя. Погода отличная, дни тихо и незаметно проходят мимо, вот и сентябрь кончается. Океан Атлантический, но тихий. Стоит кораблю притормозить, как у бортов скапливаются рыбаки, и днем, и ночью. Сейчас ночь, за бортом в воде фонарь созывает рыб. Корабль покачивается, и свет фонаря то уходит на глубину, то выскакивает на поверхность, и тогда от него разливается ярко-желтая плавящаяся жидкость. Лениво перекатывается, покачивается, дышит сине-черная пучина... А Женя Пастернак заявил, что цивилизованная, культурная часть человечества - результат искусственного отбора (селекции), проведенного иноземцами 15-20 тысяч лет назад. И вообще приматы - самые примитивные и неприспособленные из всех млекопитающих...

Ура! Идем в Рейкьявик...

24 сентября. Широкий комплекс работ, широкий круг интересов - одни тянут из-за борта сейсмографы, другие акулу, мы с Адонисом крутимся вокруг - снимаем фото- и кинокамерой эту процедуру. А за бортом крутится стая рыб (синнорогов?). То у поверхности, то уходят на глубину, и их далеко видно в косых солнечных лучах, шатром сходящихся где-то очень глубоко. Рыбы высоко выпрыгивают из воды за наживкой - цирк!

В Рейкьявик не идем...

29 сентября . Туман, дождь. Утро. Ночью мы ушли с благодатной тридцатой параллели, где постоянно нас радовало солнышко, ласковое голубое море и небо. Кончены работы на четвертом полигоне, в общем, удачный полигон. Правда, оставили на дне две отличные драги. Они себя оправдали - натаскали кучу камней со дна океана. На днях Литвин (это фамилия, а не национальность) заявил, что ему надоел "этот" пейзаж, пора его изменить (в смысле - сменить один кусок океана на другой) - такая морская шутка. И вот пейзаж изменен: дождь, пасмурно. Кажется, кончилось затянувшееся лето, наступает осень. Дни, по-прежнему, идут ровно, без сенсаций. Стало традицией: Адонис, Вадим и я после каждого "приема пищи" отправляемся "подышать воздухом" - гулять на корме, сплетничаем о том, о сем минут двадцать, потом разбредаемся, кто спать, кто загорать, а кто и работать. Вадим так и говорит: "Пойдем на кОрму (ударение на О), последние слухи послушаем..."

А во второй половине дня выглянуло солнышко, и опять лето!

1 октября . Еще на один час приблизились к дому - отстаем от Москвы на пять часов. Бархатный сезон - солнышко ласковое, не жжет, а греет, вечером прохладно. Досушиваю акульи глаза и плавники.

4 октября. Немножко покапал дождь, и опять выглянуло солнце. Вечером оживают все палубы: по главной бегают, прыгают боксеры, женщины и еще кто-то; то же примерно и на верхней палубе, только здесь в основном, гимнастика, на кормовой - жмут штангу, тут же прыгают через веревочку, над ними на маленькой локаторной (или антенной?) палубе трудятся с гантелями, гирями, на досках гнутся, тянут резину (в прямом, а не "колымском" смысле), в общем, всякие культуристы, время от времени и я сюда забираюсь.

Сегодня утопили термоградиентометр (первый!) - явно пора в Рейкъявик.

Таки идем в Рейкъявик!

Дни идут, все ближе 31 (день прихода в Калининград). У нас - магнитологов - измерительная часть рейса закончена, остаются обработка и отчет.

8 октября . Тепла уже нет. Океан становится более прозрачным, яркая синева исчезла, хоть и солнце выглянуло. Немножко простудился, отлеживаюсь. Настроение нудное, ничего неохота делать. Скоро Рейкъявик, потом Брест французский..., а я хочу домой.

Идут турниры - шахматы, шашки, домино. Конечно самый бойкий и шумный турнир домино. Я играю в шахматном, располагаюсь примерно в середине таблицы, из-за либеральности (в двух партиях возвращал "зевки" ферзей) получил две лишние "баранки".

Закончил вчерне четыре главы монографии (докторской диссертации), пятая не клеится, отчасти из-за настроения, отчасти - из-за недостатка материала (нужна серия экспериментов). А еще надо писать "свою" часть рейсового отчета. Есть кое-что интересное. Читаю. Читаю Диккенса, Генриха Манна, Агату Кристи.

10 октября. Утром, в тумане появляются очертания пологих берегов Исландии, и днем мы входим в порт Рейкъявик. Пасмурно, накрапывает дождь, город плохо виден. Не повезло - центральный причал занят и нас ставят в новом Южном порту. Это несколько километров от города. Обычная неразбериха, и вот мы на земле после 26 дней плавания, на земле древних викингов. На первый раз пошли пешком. Дороги ничего, но далеко не Америка, скорее как у нас на Северо-Востоке. Рейкъявик. Город с довольно узкими улицами, они тянутся параллельно берегу, несколько извиваясь. Тесными не кажутся, так как резко преобладают маленькие дома не выше трех этажей. Магазины, чаще в центральной части города. Гораздо меньше кафе, баров и совсем мало зелени. Травка еще зеленая. А деревьев почти нет... и вдруг рябины с красными ягодами... Дома серые бетонные, но чаще светлые из гофрированного металла. Крыши покатые, выкрашены в яркие чистые цвета, зеленые, красные. Это веселит глаз при обычно унылой погоде. Дождичек временами моросит. Попался по пути небольшой музейчик современной скульптуры. Низкорослые, коренастые, головастые мужчины, женщины. Много скульптур посвящено материнству. Абстрактные, из камня, из металла, железная ванна с дырой подвешена на каком-то каркасе... Площадь - посредине воин, мужественный профиль, кольчуга, шлем; опирается на огромный меч - это Рыжий Эрик, как утверждают исландцы, он еще в Х-XI веке бывал в Америке.

Добрались до центра и... по магазинам. Есть все до бананов и автомашин. Нет, не все - нет спиртного. Говорят, шерсть хорошая. Рано и быстро темнеет - октябрь и мы на 64 широте... Топаем под дождичком домой. Вот и первые впечатления об Исландии, о Рейкъявике. Чище и аккуратнее, чем у нас, скромно. Кругом одни белокурые, темноволосые очень редки. Юноши и девчата носят одинаковые прически - волосы до плеч. Девчонки все похожи на Олю Зильберминц. Если присмотреться - пожалуй, не все. Но многие. Или очень мини юбки, или брюки клеш. Красятся не очень, в меру, а то и вовсе некрашеные. После семи вечера город практически пустеет. Нет полицейских, не говоря уж о военных, встретили одного и тот регулировщик.

Представитель посольства много рассказывает об Исландии. Интересная, своеобразная страна (впрочем, это можно сказать про любую страну), народ - трудяга. В стране больше 90% нефти и т.п. наши, сахар с Кубы, очень много наших автомашин, особенно "москвичей" (они лучше подходят исландским дорогам), много наших "газиков" (ГАЗ-69). Многие государственные служащие работают еще где-нибудь, в результате работают по 12-16 часов в сутки. Вкалывают. Живут неплохо (по нашим меркам).

12 октября . В иллюминатор во всю светит солнышко - мы идем на юг. Как только отошли от Исландии, где за три дня ни разу мы не видели солнца, оно тут как тут... Вдали хмурый темный берег, но не хмурая страна. Исландцы - спокойный, сдержанный народ, дружелюбный, но не экспансивный. Много народа провожают нас, но без криков и других выражений эмоций. Два дня калейдоскопа, и мы снова в океане.

С утра 11-го мчимся в город - ведь магазины работают только до 12 часов, а завтра, в воскресенье, вообще закрыты. Куда ни зайдешь - толпа или очередь - свои "Курчатовцы" выбирают шерсть, свитеры и сапоги... Накупил сувениров и, поддавшись общей панике, - шерсти. К обеду вернулись, разгрузились, отдохнули. Кстати, уже умные - в город и из города ездим на автобусе. У исландцев полно автомашин, преобладают маленькие, в отличие от американцев, но и в автобусе ездят. После обеда на пароходе серия приемов: члены правительства, ученые и вездесущие дети. Чтобы их как-то собрать в кучу, в столовой непрерывно крутят подходящие фильмы. Встретил исландца-филателиста, жаждет поменять свои марки на советские. Сам я не филателист, но нашел ему "пару", заодно сговорились посмотреть у него дома монеты (напросился Боря Арван), в результате мы оказались в гостях.

Полми Агустсон - моряк, кок на небольшом рыболовецком судне. Увлекается марками, монетами и т.д. Двухкомнатная квартира неплохо отделана, уютная, отличная кухня. Квартира стоит (с процентами за ссуду) больше одного миллиона крон (примерно 10000 рублей), куплена в рассрочку - 800000 крон - на 5 лет и еще 250000 крон - на 25 лет (% ссуды). Жена - продавщица в магазине. Посмотрели марки, монеты. Попили бразильского кофе с кубинским сахаром. Полми пора ехать за женой. И мы собираемся погулять в городе и сходить в кино... Едем на машине Полми, берем жену, знакомимся. Полми неплохо говорит по-английски (даже лучше меня), жена знает пару слов. Довольно часто говорит ТАК. Пытаюсь выяснить, может, она была в Польше (нет, всю жизнь в Исландии), наконец через Полми выясняется, что ТАК вовсе не польское ДА, как я решил, а исландское СПАСИБО. Хозяева подбрасывают нас до кинотеатра, где идет "Blow-up" знаменитого Антониони (как написано в афише, фильм года). Мило попрощались с Агустсонами. Сеанс в девять, а сейчас семь, и мы идем бродить по пустому Рейкъявику. Оказываемся возле строящегося в центре города огромного модернового лютеранского собора... Опять дождь, забираемся в бар. Тепло, сухо, уютно, никакой очереди (исландцы сидят дома, даже в кино, даже в субботу мало народа). Кофе, безалкогольное исландское пиво (о не мы узнали "своеобразно": в первый день вечером на корабль вернулась развеселая компания, они нашли заведение с настоящим, по их утверждению, пивом, на радостях хорошо набрались и притащили - угостить, а на бутылках написано на английском - пиво без алкоголя! Вот что значит самовнушение - ребятки себя чувствовали очень навеселе, вот такое пиво мы и пьем сейчас, оно приятно на вкус и очень похоже на обычное). Сидим, не торопимся... Заявляются еще трое наших. Идем в кино. Все чинно. Билеты с номерами мест, после одного часа фильма минут на десять антракт, как в театре, ходят, пьют воду, едят кукурузные хлопья, курят. Потом продолжается кинофильм. И в начале, и в середине фильма кинорекламы. Фильм страшный, страшный своим главным смыслом - все мираж, любовь, женщины - без любви, а так, убийство - так, и вообще все, жизнь - игра. Сногсшибательная концовка смысла фильма - ряженые, маски, неоднократно в течение фильма мелькавшие, играют в теннис - пантомима. Перебрасываются несуществующим мячом. После одного из "ударов" "мяч" улетает за пределы корта - там идет совершенно опустошенный герой. Ряженые жестами просят его подать "мяч". Тот сначала не понимает, но потом включается в игру: поднимает "мяч" и бросает играющим, те благодарят. Еще роскошный эпизод: сцена, перед ней толпа молодежи. Выступает, точнее сказать неистовствует популярный поп-музыкант с гитарой, публика в раже раздирает все на артисте, ломает гитару, герой отдирает в драке гриф гитары... Выходит на улицу, держа в руках этот дурацкий обломок инструмента, очухался, успокоился, смотрит на обломок недоуменно, потом бросает... лежит на тротуаре никому не нужный обломок грифа, мимо ноги, ноги, никто не обращает внимания на этот огрызок, из-за которого только что была драка, так психовали зрители... По окончании фильма обнаруживаем, что в зале полно наших. Выходим из кинотеатра, и нас окликает... Полми. Приглашает в машину, у нас есть еще час времени до "явки" на борт, и Полми с женой показывают нам город, достают (ночью!) газеты с материалами о "Курчатове" (рассматриваем фотографии, т.к. исландский текст все равно не понимаем, Полми поясняет, что газеты коммунистические и капиталистические), угощают превосходным мороженым, и мы второй раз прощаемся. Полми передает на корабль в подарок собранную им и оригинально оформленную коллекцию пород и ракушек Исландии. А с утра 12-го мы укатываем в геологическую экскурсию - три машины - по базальтовому плато, по обнажениям, стучим молотками, мерим, пишем, фотографируем, глазеем на взаправдошную рифтовую долину, лазим в булькающей жиже горячих источников, дышим их паром и тащим, тащим в машины много-много камней. Знаменитые исландские базальты - это так интересно, а достать их, может быть, труднее, чем базальты со дна океана. По пути, ведущие экскурсию исландские геологи останавливаются у крохотного невзрачного углубления с глинкой, мы не оценили, а это ЕДИНСТВЕННОЕ в Исландии обнажение четвертичных глин, ведь вся Исландия - сплошные вулканические породы. И погода смилостивилась - почти отличная... Возвращаемся на пароход буквально за 15 минут до отхода. Бегу набрать еще ориентированных образцов базальтов из карьера близ нашей стоянки...

Все! Обедаем и в это время наш "Курчатов" отваливает: привычная, но всегда грустная, команда "По местам стоять, с якоря сниматься" - выскакиваем на палубу - уже порядком отошли - много провожающих, Полми не видно, гудок, второй, третий - прощаемся с Исландией...

Меня все время мучит мысль - на кого больше похожа Исландия. Понял, наконец - НИ НА КОГО! Немножко - от Камчатки, немножко - от Курил, немножко - от Чукотки, немножко - от Магадана, а, в общем, страна - сама по себе! Говорят в Исландии суровый климат. Я бы этого не сказал: зимой (кроме самого севера) не ниже -10 градусов, чаще +/-2, летом в среднем +10. Очень ровный климат и мягкий для такой широты (64-65 ° ), но влажный. Народ здоровый, так что климат, видно, здоровый, трудный. Колоссального труда стоит хорошая жизнь исландцев. Они говорят, что их кормит рыба, мы добавляем, что их кормят их руки и головы, а еще они почти совсем ничего не тратят на войну! Исландцев в стране 200000!...

Вечером смотрел "Наташу Ростову" ("Война и мир"): сцены у дядюшки, золотая осень, соленые грибки на столе... дико захотелось домой! До умопомрачения, домой!

15 октября . Все теплее. Ревет ветер в надстройках, срывает верхушки волн и бросает воду даже на верхнюю палубу, откуда мы любуемся на стихию. Но ветер уже не тот, что в Исландии - теплее...

Ночью "Стоп машина", потом "отдать якорь" - перед нами гирлянда огней, мы на рейде Бреста. Беготня по кораблю, все высыпают наверх смотреть француженок. Никто не встречает, ни пограничники, ни таможенники, как будто трамвай пришел на остановку, свободно сходим на причал... Следует подчеркнуть, что Брест - крупная военно-морская база Франции, а мы свободно разгуливаем, по городу продаются открытки с разными видами базы и кораблей! Можете себе представить такое у нас?..

Город пуст, дома темные, светят только уличные фонари, француженки спят, и мы ложимся. Время сдвинуто еще на час вперед - до Москвы осталось только два часа!

17 октября . Загораю на верхней палубе, теплынь - мы в Бискайском заливе. А вчера весь день бродили по Бресту. В порту, прямо против стоянки корабля огромный магазин - все для женщин. Это смерть для наших женщин - как с утра туда заходят, так до возвращения на корабль там и бродят...

Старая крепость, весь остальной город новый. Много стандартных домов, подобных нашим современным коробкам. Пара центральных довольно прямых улиц с площадями и изобилием закоулков и тупичков. Довольно аккуратный город, но без немецкой прилизанности. Несколько провинциальный, но есть что-то неуловимое - какой-то лоск, изящность в людях, витринах, магазинах, домах, во всем. Может быть это "предубеждение" - раз французы, значит все очень изящно. Миниюбок много, но ультрамини реже, чем в Бостоне. Французы, как правило, не знают английского (или делают вид?), даже в магазинах. В магазинах и киосках не видел ни одной книги на английском. Вежливы, общительны, приятны. Продавщица в магазине сувениров - молоденькая девушка - немножко говорит по-английски. Таращит в удивлении глаза - я первый русский, которого она видит. Минут пять любуюсь продавцом, торгующим на улице ручками. Ничего не понимаю по-французски, но все понятно по движениям, интонациям в голосе: мсье, мадам, мой бог пересыпаются с демонстрацией ручек - вот детям для раскрашивания (демонстрируется на большом листе), вот чудесная паста, вот эта подписывать документы, а эта, мадам, так изящна, здесь целых четыре цвета, и все это всего лишь ... сантимов... И все пересыпается забавными комментариями - толпа французов стоит вокруг и с удовольствием слушает, смеется, комментирует, но... ничего не покупает. Сидим в сквере, отдыхаем (зелени в городе, в общем, мало), следим за детьми, играющими на карусели. Вокруг мамы, бабушки, многие вяжут... Модерновая церковь святого Луи. Высоченный зал с узкими окнами-витражами, отличная акустика, стилизованные Христос и святые...

На улицах, в домах, везде разные собаки, собачки, от цепных дворняг до породистых аристократов, разных размеров, конфигураций, расцветок. Гуляют свободно или на цепочках, без намордников. Французы, видать, любят собак.

Вечером на корабле ЧП - сотрудник экспедиции ионосферщик-Петров сбежал, вылез через иллюминатор и поплыл к берегу (корабль в это время стоял на рейде перед отходом), но здесь мощное течение и высокий пирс - вылезть невозможно, парень чуть не утонул, звал на помощь, помогли французские полицейские - выловили его и доставили на уже уходящий "Курчатов". Его объявили психом, засадили в медицинский изолятор и приставили дежурного. До поздней ночи событие обсуждается, все взбудоражены, тяжелое впечатление, жалко парня, неприятно на душе - у него что-то вроде мании преследования, весь рейс он странный, твердит, что у него крадут какие-то открытия. Может, он и сознательно рванул, а "мания" только прикрытие, но очень он естественно ее изображал, даже некие ерундовые бумажки прятал, говоря об "открытии" и врагах, его преследующих... Если он действительно больной как же его медики пропустили - вроде бы строго проверяют здоровье.

19 октября. Аномально тихий Бискайский залив, как зеркало, а нас пугали его бурностью. На антеннах отдыхают и гуляют по палубе... скворцы и еще какие-то перелетные птички - им еще далеко лететь куда-нибудь в Африку... Объявление: подавать заявки на билеты в Москву и т.п., инвентаризация книг в библиотеке - совсем домашнее настроение, а еще надо много сделать. Приятно видеть, как народы тащат книги в библиотеку - читают бездельники. Нигде не видел, чтобы читали как у нас. Кажется, в Бостоне попался один читающий в метро. Даже в Бресте не видно. Книжных магазинов больше всего в Бресте, меньше всего - в Бостоне (я не считаю газет, журналов). Заказал на 21 разговор с Москвой по телефону.

20 октября. Бискайский залив. И опять превосходная погода. Загораю, обрабатываю, анализирую собранный материал.

С нами на борту пятеро французов: Андре, Ален, еще Ален, Алина. Все парни с бородами, девушка - без. Зато она чуть говорит по-русски. Играет в волейбол, и была на соревнованиях в Москве на международных студенческих играх. Голосовала на выборах за коммуниста Дюкло. Вечером встреча с французским научным судном "Жан Шарко". Рядом с "Курчатовым" это крохотка, его как щепку болтает, а наш солидно чуть покачивается. Но что такое по-настоящему огромный корабль я понял, когда наш "Курчатов" оказался рядом с "Комаровым", он выглядел как сейчас "Жан Шарко" рядом с нами. Как только сошлись поближе, французы на ботах взяли "Курчатов" на абордаж и разбрелись по всему пароходу. Меня "прихватила" пара французов - просят показать наш корабль. Показываю, объясняю на ужасном английском, но понимаем друг друга отлично, так как говорим примерно на одном уровне. Потом плывем на "Жана" и теперь уже один из "моих" французов - Жан-Поль - таскает меня и Женю по своему судну. Если наш "Курчатов" - это комфортабельный работяга, то "Жан" - просто работяга без всякого комфорта, он маленький, и каждый уголок его использован под техническое оборудование, аппаратуру. По техническому оснащению мы значительно уступаем "Жану"... Жан-Поль заводит нас в свою каюту, угощает виски. "Болтаем", и в час ночи добираемся домой. Оба корабля в этот вечер "гудят" от "научного" общения - боты без конца снуют туда-сюда, то, привозя новых гостей, то, доставляя сильно наобщавшихся.

23 октября . Телефонные разговоры ни 21, ни 22 не состоялись, не отвечают. Месяц нет телеграмм. Лезут всякие дурные мысли. Если и сегодня не будет вестей, пошлю скандальную. Приготовил текст, пошел в рубку, а там мне телеграмма. Все в порядке, номер телефона другой! От Рены ничего нет.

Написал отчет в виде двух статей, возился с ним так, что не ходил даже сегодня днем загорать, а погода стоит изумительная: ни облачка, штиль - и это знаменитый бурный Бискайский залив - кладбище многих судов.

Среди французов, перебравшихся к нам с "Жана", один румын, точнее русский румын Коля Панин, геолог, потомок того самого мичмана Панина, который, оказывается, не добрался в Россию, а осел в Румынии... Он знает, конечно, моего румынского коллегу-приятеля Драгомира Романеску, обещает передать ему привет. А Драгомир теперь ДИРЕКТОР Геофизического института в Бухаресте.

24 октября . Целый день рассказываю французам и Удинцеву результаты магнитных исследований, сначала в лаборатории, потом после обеда на верхней палубе, загорая на солнышке, потом в кабинете Удинцева, потом рассказывает Женя о магнитной съемке. Переводит Коля Панин. И вот разочарование - никакой он не родич мичмана Панина. Эту легенду сочинил Вадим Лавров. Мать Коли донская казачка, отец из Молдавии, они еще до революции перебрались в Румынию и там остались. Дома говорят по-русски... Вариант Вадима конечно романтичнее...

Ура! Телеграмма от Рены.

25 октября . Досталось дежурить с последней взрывной бригадой. Последние взрывы, последние сейсмические работы, потом снимается последний буй и поднимается на борт последняя донная сейсмическая станция, последняя встреча с "Жаном" (на этот раз из-за недостатка времени без взаимных посещений), на него возвращаются Ги Пото и Коля Панин, салют ракетами, гудки обоих кораблей, последний загар на солнышке Бискайского залива и работы окончены - идем в Брест. По случаю завершения работ вечер отдыха - алжирское, мороженое, танцы, песни, по радио начальник экспедиции поздравляет с "успешным завершением" и благодарит всех. Я мотаюсь между кают-компанией (где проходит вечер) и фотолабораторией (добыл пленки, бумаги и печатаю себе фотографии). Кончил печатать в пятом часу утра.

26 октября . Сушу фотографии, подходим к Бресту. Опять Брест, опять бродим по городу… На этот раз по окраинам. Подбираемся к очень эффектному замку на скале. Сейчас в нем какая-то школа, видимо, с монастырским уклоном, судя по тому, что за ворота нас не пускает монашка. Идем по старой части города, изредка виллы, чаще серые дома попроще. У домов крохотные ухоженные участочки. Тишь. Вдоль дороги заросли ежевики…Женя, Лазарь и я, идем и едим.

Полно сохранившихся "послевыборных" плакатов с портретами Дюкло, тут их больше, чем в центре... Выбрались в типично "наш" квартал - голо и коробки. На открытом месте церковь с оригинальным архитектурным решением: полого поднимающееся здание с сечением трапеции резко переходит в узкую устремленную ввысь четырехгранную пирамиду. Внутри очень скромно. Органа нет, маленькая электропианола. Просторный зал. Окна участками расцвечены радужной хаотичной смесью мазков... К ужину добрались домой, а ночью вахта с нуля до четырех утра. Дежурство пролетело быстро - играли с Женей в шахматы, условие думать над ходом НЕ МЕНЬШЕ минуты. КАК Я ХОЧУ ДОМОЙ! Интерес ко всему ослаб.

29 октября. Пасмурное, прохладное утро. Кругом снуют корабли, за бортом чайки - это не океан, это Ла-Манш... ".

27-го выбрались в город только после обеда. С Женей открываем новые места. Забрели в мебельный магазин, набрали проспектов. Мода на уютные интерьеры с несовременной мебелью, впрочем, на "старину" всегда мода. Познакомились с продавцом, он надарил нам всяческих сувениров, а вечером мы водили его по кораблю, покормили ужином, дарить уже нечего, кроме сигарет. Ужин - "жоли", "бьен", пароход - "жоли" и "тре бьен".

Вечером гуляем по городу. Бар, стулья выставлены на улице, сели, попили пиво. Толя с Лидой поступили лучше - отъели полный домашний обед в крохотном ресторанчике, никак не придут в себя от наслаждения. Жалею - не испытал такого удовольствия, надо было во Франции хоть раз поесть!.. Да, во Франции умеют поесть. Это было видно даже по "нашим" французам, они на "Курчатове" ели с "чувством", не торопясь - получали удовольствие и от нашей неприхотливой еды.

На другое утро мчимся тратить остатки денег - вечером уходим ДОМОЙ! Тратим. Обедаем и едем в экскурсию на автобусе до мыса Святого Матье - самой западной точки Франции, потом по побережью километров 30 и обратно в Брест другой дорогой. Гид - шофер, единственное разъяснение: стоянка столько-то минут (варьировалось только время) Дороги гладкие, но узкие. Типичный ландшафт Бретани: очень мало деревьев (проехали всего один небольшой лесок), слабо холмистая зеленая местность расчерчена полосками кустарника на участки (говорят, предки предков очищали поля от камней и выложили по их краям стенки, ныне обросшие кустарником), ароматный воздух, легко дышится, осень совершенно не чувствуется - может быть только в покое. По пути городки - светлые, главным образом, серые дома, темные покатые крыши, часто торчат каминные трубы, темно-серые шпили церквей. На мысе св.Матье памятник - четырехгранный обелиск, напоминающий остов разрушенного здания, печи, наверху понуренная головка скорбящей женщины в бретонском чепце. Стоит памятник над старым фортом. Таких, ныне пустых, фортов на побережье мы проехали несколько. На берегу заливчика кабачок-магазин. На нем надпись: "Лучше выпить у нас, чем напротив, а напротив - океан.

Вернулись за два часа до отхода. В 20.00 отваливаем. На пирсе пусто. Несколько полуофициальных лиц. Как буднично пришли, так и уходим. До свидания, Франция.

...Объявление по спикеру: "Переходим из западного в восточное полушарие. Посмотреть на гринвичский меридиан можете с левого борта, четко видно в бинокль. Желающие попрощаться с Атлантическим океаном и десятипроцентной надбавкой к зарплате приглашаются на палубу".

На доске объявлений под обычным списком поступивших телеграмм необычная приписка: А МУРАШКО ТЕЛЕГРАММЫ НЕТ! Рита Мурашко получает телеграммы почти ежедневно.

30 октября . Северное море штормит. Пакуемся... Доска объявлений опустела. Сегодня ночью часы переводятся на московское время. Удинцев на открытом партийном собрании докладывает итоги экспедиции. Все! Теперь явно мы подходим к дому!

1 ноября . Полностью рассчитался, все сдал. Мы возле Балтийска. И вот застряли, из-за непогоды нас не пускают в канал, а я надеялся успеть на Мишин день рождения (это сегодня). Написали от нечего делать небольшую статью в ДОКЛАДЫ АН СССР (о вариациях магнитного поля Земли, зафиксированных в осадках Атлантики), а, в общем, начинается разлагающее напрочь ОЖИДАНИЕ, так знакомое мне по Северо-Востоку и всевозможным аэропортам родины. Вечером потянулись один за другим за постельным бельем, и я в том числе - поторопились уже сдать. Старпом кроет таких, а сам поторопился объявить, чтобы сдавали... обычная ожидальная склока. Дочитываю "Трехактную трагедию" А.Кристи. Домино - козлом лихо забивается время ожидания. В какой раз крутят "Ошибку резидента", "Еще раз за любовь". И многие смотрят - тоже убивают время... Где-то режутся в преферанс. ОЖИДАНИЕ. Смотрим матч по гимнастике СССР-Япония. Люблю смотреть гимнастику, но там толком ни черта не видно, а я люблю СМОТРЕТЬ. Ухожу. Душ. Укладываюсь в чистую отвоеванную постель, добиваю Агату. Не спится... ОЖИДАНИЕ... Болтаемся на рейде, а вход в канал такой узкий... Шторм может тянуться и неделю...

2 ноября. До вечера болтаемся милях в 50 от берега. После долгих переговоров приближаемся к входу, но ничего не известно. Поговаривают о Риге... Часов в шесть вечера по пароходу раздаются крики ура! УРРА!! - идем в Балтийск! Вылезаю на верхнюю палубу, стою, мерзну, но стою, пока мы не входим в канал и проходим Балтийск. Теперь часа три и - Калининград. Фактически рейс кончен.

Ночь. "Курчатов" входит в Калининград. С берега уже кто-то что-то кричит. Причаливаем. Гости. Гости, естественно, не ко мне, но все равно приятно. Кругом радостное оживление. Ложимся спать. Завтра, то есть уже сегодня надо постараться уехать или лучше улететь в Москву. С тем и засыпаю. ... И вот поезд Калининград-Москва. Лежу на верхней полке и запоем читаю "В первом круге" Солженицына. Нравится не все. Прочесть надо за ночь, т.к. книгу нужно вернуть Бобу. Купил он ее где-то в США и, естественно, "нелегально ввозит" запрещенную литературу. Смех-смехом, но его вполне могли накрыть на судне, и тогда прощай виза, а он морской сейсмик...